Тут в стене под окном, в котором я застрял, появилась дверь. Из неё вышли двое ангелов. Я тихо пикнул и закрыл рот рукой, чтобы не было слышно моего дыхания.
— Что с Флейм? — спросил один ангел. Михаил. Стоп, а что он делает в стене военного зала среди ночи?
— Недавно проснулась. Слишком голосистая, у меня чуть перепонки не лопнули, — ответил второй.
Присмотревшись, я узнал Мадиэля, что вёл тренировки у будущих лейтенантов, генералов и просто рядовых.
— Ты что, велел им усилить напряжение? — усмехнулся архангел.
— Интересно мне было.
— Ты извини, но я скажу. Ты порой садист.
— Я знаю. За это ты меня и ценишь.
— Ты прав. — фыркнул Михаил.
Какое напряжение? О чём они говорят? Что с Софой? Я прислушался, упираясь в раму окна, чтобы не соскальзывать.
— Что с Гранде? — поинтересовался Мадиэль.
— Которым из?
— С обоими.
— Гавриил мне доверяет, ты знаешь. Я думаю, ему можно было бы рассказать о наших планах.
— А Рафаил?
У меня сердце ёкнуло, едва я услышал своё имя. О каких они планах говорят? Неужто они что-то скрывают от Гавриила? Михаил как-то напряжённо насупился.
— Я сделаю его генералом, чтобы держать поближе к себе. Он меня настораживает.
— Разве? Обычный наивный мальчик.
— Этот мальчик два с лишним месяца жил бок о бок с демоном. Женщиной. Я подозреваю…
— Фу, Михаил!
— Я даже не закончил.
— По твоему лицу видно, что ты там подозреваешь. Рафаил милый парень, покладистый и вежливый, но он слабохарактерный и трусливый. Он не мог привязаться к демону. Он бы слишком испугался гнева брата. И, вероятно, твоего.
— Для блуда привязанность необязательна.
— Почему тебя вообще так волнуют похождения какого-то там мальчишки?
— Он мог узнать правду. Настоящую правду, которая известна нам с тобой и Отцу. Если он расскажет об этом остальным…
— Ему не поверят. Как говорят люди: «не ебёт, что сказано, если не доказано».
— Тебе идёт браниться, — усмехнулся архангел. — Пиздец как идёт.
— Спасибо. Так что с младшим Гранде?
— Приглядывай за ним. И да, раз уж ты начал, то пусть напряжение для Флейм утроят. Узнай, о чём они говорили, что делали, насколько привязались друг к другу. Нам будет полезна любая информация.
— Я уже пытался. Она только материт меня и зовёт Рафаила. Она постоянно кричит и плачет. И уже меня порядком достала.
— Ты же сказал, что она недавно проснулась.
— После второго раза.
Михаил посмеялся.
— Жестокий ты садист.
— Мне нравится смотреть, как тухнут её глазки. Можно я возьму её себе?
— Зачем тебе обычный демон? Чем тебя другие не устроили?
— Рыжих люблю. Рыжих и кричащих мне проклятия. — Мадиэль хищно улыбнулся.
— Ну бери. Такие не в моём вкусе.
— Зато в моём.
Они вышли через обычную дверь. Я же часто задышал. Что с Софой? Что с моей Софой?! Что значит, она во вкусе Мадиэля? Какую правду я мог узнать? Что значит это всё вообще?! Я втянул живот до боли, и еле-еле влез внутрь, свалившись на пол. Так, отлично, я внутри! Я вскочил на ноги, закрыл окно, и посмотрел на дверь, которая была в стене. Сглотнул. Ладно, она явно ведёт куда-то к грязным делам Михаила и Мадиэля. Я уже потянулся было к ручке, как дверь растворилась в камне. Ну класс, это временное заклинание. Видно, не судьба. Я вытер потные ладони о ткань на круглом животике, и пошёл к обычной двери. тихонько приоткрыл её, осматриваясь. В коридоре никого. Отлично, погнали. Я тихо вышел и полетел направо, вспоминая дорогу к сектору тюрьмы. Сделав несколько поворотов и спусков по бесконечной лестнице, я добрался до небольшой дверцы. Там стояло двое стражников. Ясное дело, меня заметили. Меня в принципе сложно не заметить.
— Стоять! — рявкнул один.
— Я на минутку. Спите спокойно, — вежливо сказал я, щёлкая пальцами.
Ангелы зашатались и сползли по стене на пол, начиная посапывать во сне. Я вошёл. Мне в глаза ударил яркий свет. Проморгавшись, я вдруг понял, что стою в коридоре, похожем на тот, который вёл к порталу. И двери такие же, плотные, толстые и закрывавшие обзор на камеры. Я тюрьму немного по-другому представлял. Я пошёл по коридору, вслушиваясь. У меня хороший слух, как у многих ангелов, и я слышал тихие стоны за дверьми, хрипы, кашель, и… плач. А затем тихое, едва различимое:
— Рафаил… Рафаил… Рафаил…
Софа. Моя булочка. Я рванул туда, откуда слышал шёпот. У двери я остановился и трижды постучал.
— Соф? Софа, миленькая, это я, это Рафи.
— Рафаил! — выкрикнули с той стороны. — Рафи!
Я магией кое-как раздвинул двери. Отверстие получилось довольно узким, я чуть не застрял снова, но всё-таки влез. В камере горел очень яркий свет, в середине комнаты стоял стол, к которому была прикована Софа. К её рукам, груди и шее были присоединены какие-то проводки, ведущие к аппаратуре в стене. Боже… они что, опыты над ней ставили? Девушка дрожала и плакала. Она не могла повернуть голову, ибо была отвёрнута от входа, Софа только слышала меня. Я подбежал к ней и трясущимися руками взял личико в руки. Девушка сильно вздрогнула.
— Софа… миленькая…
— Рафи? — спросила она, смотря куда-то сквозь меня. — Т-ты здесь?
— Да, я же… к-куда ты смотришь?.. о, господи…
До меня дошло. Она не видит. Желая удостовериться, я поводил рукой перед её глазами. Не реагирует. Боже, что они с ней сделали? За что? Софа сильно всхлипнула.
— Не уходи, умоляю…
— Чшш, чшш, я здесь, любимая, — я поцеловал её, гладя по руке и чувствуя, как глаза щиплет.
— Я тебя не вижу, — с болью сказала она.
— Я тебя заберу, слышишь? сейчас я тебя освобожу, мы уйдём отсюда, и я тебя вылечу.
— У тебя сил не хватит…
— Хватит, милая. Я снова архангел, я тебя вылечу, только нам надо сначала убежать. Доверься мне, слышишь? Я не предатель, дорогая.
— Я знаю, — закивала демон. — й-я люблю тебя.
— И я тебя, сладенькая. Так, давай ручку.
Я отстегнул её левую руку и тихонько вынул проводок, который с иглой был воткнут в её вену. Софа взвизгнула.
— Тише-тише-тише, милая, — запаниковал я, обняв её. — Прости пожалуйста, потерпи, булочка. Ты сильная ты справишься, правда? — она всхлипнула и закивала. — Умничка. Теперь вторая.
Я сделал то же с правой рукой. Софа морщилась и тихо постанывала. Особо больно ей было, когда я вынимал провода из груди. Их тут было шесть, и когда я доставал их, девушка заплакала.
— Много ещё? — всхлипнула моя бедная булочка.
— Ещё две из груди и две из шеи. Всего четыре штучки, любимая, совсем немножко.
— Можешь их просто отрезать? Мне очень больно, Рафи, они очень глубоко.
— Я не знаю, что случится, если я их отрежу. Тебя или меня может убить током. Моя дорогая, любимая, умоляю, потерпи.
— Можешь хотя бы вынимать их быстрее?
— Я наврежу, если вырву их быстро.
Она сильно всхлипнула и сжала мою свободную руку. Я вынул проводок, слушая всхлипы и мольбы моей Софии. Когда я вытягивал второй, девушку трясло.
— Стой! Стой, у-умоляю, н-не трогай… — я продолжал тянуть. — Рафи, остановись, п-прошу тебя… господи, больно…
Похоже, этот задевал какой-то орган, раз делал ей настолько больно, что демон воскликнул «господи». Когда я его вытащил, Софа прижала к груди обе мои ладони.
— Больно… как больно…
— Осталось два на шее, Софочка, всего два.
— Я не умру?
— Конечно же нет, милая, потерпеть осталось всего два проводка.
Я плакал, делая ей больно. И долго возился я из-за того, что вытирал слёзы, сдерживал всхлипы и шмыганья носом, и слабо тянул, надеясь, что так ей будет хоть немного полегче. Я потянул провод из шеи. Первый я вытянул быстро, Софа почти не плакала и не пищала, а когда я тронул второй, до меня дошло, что он куда толще и воткнут в сонную артерию. Скорее всего, там и игла довольно толстая. Если я её выну, начнётся сильное кровотечение.
— Сладенькая, ты не знаешь, что у тебя здесь? — спросил я, стараясь сделать голос спокойным и ровным, касаясь её провода в шее.