– Вы знаете, что у меня не было другого выбора, оставалось последовать за ним и заявить, что я – ваша невеста. Моя репутация могла бы быть разрушена!
– Не могла, а может и сейчас быть разрушена. – Он сделал еще один шаг ей навстречу, и, бог мой, кажется, его лицо стало еще краснее от гнева. – Хотя Эпсли отрицает это, я должен спросить, не составили ли вы вдвоем этот хитроумный план.
– Милорд, уверяю вас, что я здесь совершенно ни при чем, и никогда я не была заодно с этим сущим бесом – вашим другом. – Анна сделала шаг назад. Это конечно, мало что решало, но по крайней мере она была вне зоны досягаемости с его стороны – на случай, если он решит задушить ее. Окажись на его месте, она не преминула бы это сделать.
– Вы клянетесь? – Лицо графа напряглось.
Анна положила руки на бедра:
– Милорд, я просто жертва обстоятельств, ужасной, невообразимой ситуации, которая заставила меня действовать немедленно, чтобы спасти свою репутацию.
– А думали ли вы о своей репутации, когда пробирались ко мне в спальню, мисс Ройл? – Он взъерошил свои черные как смоль волосы.
Анна тотчас же поняла, что он не был спокойным, каким хотел ей показаться.
Она увидела отчаяние и испуг в его усталых голубых глазах. Волевой подбородок потемнел из-за проросшей щетины. Сегодняшний вечер явно не был для него веселым и праздничным. И что-то в суровом выражении его лица говорило ей, что его манера поведения никак не была связана с ее ложью. Эти измученные глаза, весь этот несчастный, горестный, безотрадный вид графа невольно вызвал у нее сочувствие. Страх от того, что он рассердится, куда-то пропал.
Желание обнять и утешить его побуждало Анну броситься к нему без предупреждения. Ее руки стали подниматься…
Проклятье!
Анна остановилась, опустила руки вниз, как солдат, и уставилась в пол. О чем же он ее спросил? А, да.
Она вздохнула, выигрывая время, пока лихорадочно соображала, как разумнее объяснить, почему оказалась в спальне графа. Но язык словно присох к нёбу.
– Ну? – Граф, высокий, мрачный, подошел ближе. Ей показалось, что над ней нависла огромная черная туча.
– Мисс Ройл?
Анна решительно развернулась. Сейчас она открыто смотрела графу в лицо. Во взгляде ее была обида.
– Если вы захотите силой вырвать объяснение причин моего прихода в вашу спальню, мне придется назвать вам одну, хотя я надеялась, что ваши манеры будут более утонченными и вы не станете силой добиваться признания.
– Приношу свои извинения за плохое поведение. Но продолжайте же. – Чтобы заставить ее говорить, он снова сделал шаг. Теперь он и в самом деле навис над ней, как грозовое облако.
Анна уже приготовилась рассказать ему выдуманную ею историю, но сердитый взгляд, исказивший красивое лицо, заставил ее бросить любую попытку внимать к его благородству:
– Я чувствую себя крайне неловко оттого, что вынуждена открыть правдивую причину, по которой вторглась в пределы вашей спальни. Вы должны понять, я простая девушка из Корнуолла.
– Дорогая, вас можно назвать кем угодно, только не простушкой, тем не менее я приму ваши объяснения, потому что только так узнаю причины, которые так стремительно ведут нас к алтарю. – Его низкий грудной голос прозвучал как гром с небес и пронзил ее насквозь.
– Это все вино, милорд.
– Вино? Оно вам не понравилось, мисс Ройл из Корнуолла?
Анна знала, что нельзя сбрасывать маску, даже если бы это защитило ее:
– На самом деле, сэр. Вино необычайно хорошее, но оказалось, что я слишком много выпила. Боюсь, что мне понадобился ночной горшок, который мог быть в спальне… и немного уединения.
– И вы нашли его?
– Ч-что? – спросила Анна, запинаясь. Собственная беспомощность уже выводила ее из себя.
– Ну, ночной горшок. Именно это вы искали, не так ли?
– Вы – мерзкий тип, – выпалила Анна, тяжело дыша. Кровь прилила к ее щекам.
Граф, уставившись в потолок, притворно засмеялся.
– Вы искренне полагаете, что я поверю в эту историю? В историю, услышанную от женщины, которая всего лишь час назад расхаживала по гостиной, воруя бокалы с вином у ничего не подозревающих гостей?
– А, это… Ну, это тоже последствия выпитого непомерно… – Анна пожала плечами и подумала про себя: «Мне моя история кажется довольно правдивой». – Просто алкоголь сильно вскружил голову, а потом стало крутить желудок. И я очень сожалею, что доставила вам столько беспокойства. По-настоящему сожалею.
Выражение недоверия, которое можно было прочитать в повеселевших глазах графа, куда-то улетучилось. Анна закусила губу, чтобы сдержать улыбку. Теперь он верил ей. Ура! Это уже очевидно.