– Осторожно, котик, тебя могут затоптать и обидеть! – шепнула я коту и начала озираться, чтобы как можно скорее пробраться с животным к выходу, пока тут не началась паника.
Кот на удивление начал резво вырываться из моих рук. И я услышала совсем рядом с собой приятный мужской голос:
– Да я сам, кого хочешь, обижу! Пусти! Быстро!
– Кто здесь? – я испуганно завертела головой и отвлеклась.
Кот моментально спрыгнул с моих рук и дал деру. Я сдавленно выругалась, но рисковать платьем и ползать по полу в поисках нахального животного не стала. Тем более, что уже через несколько минут за окном полыхнуло что-то белое, похожее на молнию. Но без грома. И свет погас полностью. А с потолка хлынула вода…
– Пожар! – закричал кто-то.
Вокруг меня началась настоящая паника. Забегали люди, толкая меня со всех сторон. Я втянула воздух и поняла, что запаха дыма не чувствую. Значит, это не пожар, это что-то другое.
***
Незадолго до этого
– Хорошо, – сказал Дамиан. – Уходи, старуха. Я тебя отпускаю и предупрежу стражу, чтобы не тронули.
– Оставь нас с твоей женой наедине, – властно проговорила ведунья, когда меч отодвинулся от ее горла.
– Что?! – Вспыхнул рыжий маг. – И не мечтай!
– Девушка была добра ко мне, – на губах старушки снова заиграла странная, пугающая улыбка. – Попросила отпустить. Не спросила ничего даже. Не поддалась искушению. Твоя жена защитила меня… Не выгоды ради. Просто так. Благодаря доброму сердцу. Я хочу отплатить тем же.
Старуха замолчала. Продолжила она уже не своим голосом, от которого Дамиан и Кассия вздрогнули одновременно:
– Кроме того… Судьба и мои силы не зря привели меня в этот город. К ней. Наши пути пересеклись, и я не имею права молчать.
– Дамиан… – умоляюще прошептала Кассия, стискивая тонкими холодными пальцами руки мужа.
Дамиан шумно вздохнул, сдаваясь.
– Я поговорю со стражей.
С этими словами он вышел из камеры, оставляя жену наедине с ведуньей.
Старушка подошла первая к робеющей Кассии. И тепло улыбнулась, словно приободряя. Ее морщинистые руки взлетели к вискам девушки, касаясь так бережно. А потом лицо неуловимо изменилось, словно ушло что-то человеческое. На нем все явственнее начала проступать печать особой, чуждой всем магии. И отрешенности от мира.
– Вы с братом оба – дурное семя, – голос ведуньи тоже изменился, снова став низким и вибрирующим. – Ваш род проклят. Еще давно… Ты не знала об этом. Как и твои родители. Не видать тебе счастья, девочка. Не будет у твоего мужа наследника престола… От тебя.
– Почему?! – выдохнула, не веря, Кассия.
На ресницах засверкали слезы. Ведунья лишь покачала головой, будто не слыша.
– Твой брат давно мертв. Поплатился за свои грехи. У тебя грехов нет, ты чиста. Но это не поможет тебе, девочка. Брат достанет тебя и из своей могилы. Близнецы, вы связаны навеки. Магически, физически. Но твоя душа слишком светла, чтобы уйти так легко, как ушел он. Твой мир тебя не отпустит. Он тоже не даст уйти. Даст шанс возродиться снова.
– Нет… – губы Кассии едва шевелились от плохих предчувствий.
Но старуха оборвала себя:
– Безрассудство и яд. Остерегайся этих вещей. А не то…
– А не то? – эхом повторила девушка, замирая от страха.
– А не то умрешь, – губы старухи поджались. – Но если он тебя не отпустит, ты возродишься снова.
– Он? Кто он? Мой мир – Литория?! Или Дамиан?! – Кассия сама вцепилась в холщовое платье старухи, встряхивая ее.
Но та моргнула, приходя в себя. И отступила назад.
– Объясни мне все, что ты сказала, ведунья! Сейчас же! Я умру?! Как, когда?! Говори! Я приказываю тебе! Я, твоя императрица! Не смей молчать! – Кассия была близка к истерике.
Но старушка лишь, грустно вздохнув, отодвинула девушку в сторону.
– Прости, милая. Я и хотела бы объяснить и помочь, но не в моей это власти. Я – лишь сосуд, движимый неведомой силой. Мои предсказания всегда туманны. Так же, как и будущее. Умрешь ли ты, зависит лишь от тебя, девочка… От твоих поступков. Но ты не исчезнешь, это я знаю точно. Верь мне.
В итоге, в супружеской императорской спальне сегодня стало неспокойно. Вернее, там разразился самый настоящий скандал. Кассия не припоминала, чтобы с первого дня свадьбы видела мужа в таком гневе. Дамиан вспыхнул, как факел, сразу после того, как они вышли из подземелий. И перехватив жену за локоть, прошипел на ухо: