Летом 2007 года высказав на одном из исторических интернет-форумов свои соображения о «Тихом Доне» и подлинном его авторе, я вынужден был ввязаться в жесткую дискуссию, начатую тридцать лет и три года назад литературоведом D* (Ирина Николаевна Медведева-Томашевская. «Стремя “Тихого Дона”». PARIS, YMCA-PRESS, 1974) и написавшим предисловие к этой книге Александром Исаевичем Солженицыным.
Параллельно с поиском аргументов для интернет-баталии, приходилось осваивать малоизвестный мне «шолоховедческий» материал. Спасибо всем, кто помог. И если эта книжка, которой суждено складываться on-line, будет доделана, я с благодарностью вспомню и новых друзей, и новых врагов, появившихся у меня по воле этой, еще недописанной рукописи.
Может быть, когда-нибудь из этих заметок сложится книга не о выдающемся мародере советского периода, а совсем о другом человеке – о том, кто написал последний великий роман русской классической литературы, тот роман, которым, как заметил один из старинных моих друзей и коллег, русская классика с нами попрощалась.
Итак, две эпохи, два литератора.
Шолохов и Крюков.
За одним – спертый дух , у другого – ворованный воздух (в русских сказках эта субстанция называется живой водой). Речь пойдет о том, почему в случае с «Тихим Доном» мы должны констатировать: этот воздух – не только ворованный, но еще и краденый .
Перед нами живая вода, разбавленная водой мертвой в такой пропорции, что фольклорная ложка дегтя тут покажется сущей безделицей.
А. Ч.
6 января–27 мая 2008
ЧАСТЬ НУЛЕВАЯ
Содержание части:
– СФРАГИДА Ф. Д. КРЮКОВА В ПЕРВОМ ТОМЕ «ТИХОГО ДОНА».
– СТР Я МЯ «ТИХОГО ДОНА». НУЛЬ ПО РУССКОМУ
СТРАТИГРАФИЯ ПЕРВЫХ ЧАСТЕЙ РОМАНА
В ЗАЩИТУ М. А. ШОЛОХОВА
Мы пишем по указке наших сердец,
а наши сердца принадлежат партии .
М. А. Шолохов
Рукопись «Тихого Дона» (1 и 2 кн.), приобретенная Институтом мировой литературы, – это чудо, явление, исключительно важное не только для шолоховедов, но и для всей отечественной литературы.
Феликс Кузнецов
В марте 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б) будущий Нобелевский лауреат Михаил Александрович Шолохов рассказал о своем творческом методе:
« В частях Красной Армии, под ее овеянными славой красными знаменами, будем бить врага так, как никто никогда его не бивал, и смею вас уверить, товарищи делегаты съезда, что полевых сумок бросать не будем – нам этот японский обычай, ну... не к лицу. Чужие сумки соберем... потому что в нашем литературном хозяйстве содержимое этих сумок впоследствии пригодится. Разгромив врагов, мы еще напишем книги о том, как мы этих врагов били. Книги эти послужат нашему народу… и т. д. » [1] .
О том, что это была сумка с романом знаменитого в начале XX века казачьего писателя Федора Дмитриевича Крюкова, написана не одна сотня страниц.