— А как же с нами? — оторопело спросил дворецкий.— Ведь мы все здесь живем.
— Ну и живите, как жили,— ответил Щорс.— Советская власть позаботится о вашем жилье и даст вам работу.
Щорс направился к дверям в следующее помещение, но из шеренги вышел еще один человек.
- Я главный повар дворцовой кухни. Что изволите заказать на обед? Можно приготовить...— И он стал перечислять нерусские названия блюд.
- Голубчик, - перебил его Щорс, - мы питаемся из походной кухни вместе с бойцами, этих деликатесов не знаем, да и продуктов для их приготовления у нас нет.
— О продуктах не беспокойтесь, в кладовых много еще гетманских запасов. Там есть любые продукты и любые вина.
— Возьмите сегодня же все на учет,— сказал Щорс начхозу полка.— Продукты сдайте в полковые склады, наши и таращанцев, а вино — в санитарную часть для раненых.
Люди в шеренге удивленно переглядывались.
В губернаторском дворце мы жили несколько дней. И Щорс, и сотрудники штаба обедали в большой дворцовой столовой.
Нас поражало богатство обстановки, несчетные запасы столового серебра и хрусталя, расставленного за стеклами большого, во всю стену, буфета.
Сидя небольшой группой за массивным, рассчитанным на сто человек столом, мы ели простые борщи и каши, сваренные в походной кухне комендантской команды.
А со стен столовой, казалось, с удивлением на необычных гостей смотрела из дорогих рам галерея всех украинских гетманов. Последний из них — немецкий ублюдок Скоропадский — у всех вызывал улыбку: к его губам какой-то шутник-богунец прилепил махорочный окурок.
Казимир Квятэк
В марте 1919 года Николай Александрович Щорс был назначен на должность начальника 1-й Украинской дивизии. Командовать Богунским полком поручили Квятэку, а на его место — помощником командира полка — поставили меня.
Вместе с Казимиром Францевичем Квятэком мне пришлось прослужить уже полгода, а в условиях войны это срок немалый. Я узнал некоторые подробности его биографии и проникся большим уважением к этому человеку, много испытавшему в жизни и сохранившему самые светлые мечты.
Выходец из бедной польской семьи, Квятэк служил в Варшаве телеграфистом. Он был членом Польской партии социалистов. В 1910 году его арестовали и осудили на десять лет каторги за участие в убийстве варшавского генерал-губернатора. Из тюремных застенков Квятэка вызволила революция.
В Богунский полк Казимир Францевич был направлен Всеукраинским ревкомом. При первом знакомстве он казался угрюмым, суровым — семилетняя каторга наложила свой отпечаток на его характер. Но на самом деле это был человек чуткий, отзывчивый. Он располагал к себе исключительной прямотой, честностью и отвагой. Как-то по-детски любил он людей. Мог часами мечтать о грядущей светлой жизни.
Командиры и бойцы нашего полка с уважением и большой любовью относились к Квятэку. Щорс считал его своим помощником не только по должности, но и по духу. Если нужно было что-то сделать важное и срочное, он непременно поручал это Казимиру, как, просто по имени, называл он Квятэка. В бою сутулую фигуру Квятэка всегда можно было видеть среди красноармейцев. Тут он чувствовал себя своим, нужным всем человеком.
Встав во главе Богунского полка, Казимир Квятэк провел немало боев, в которых хорошо проявлялась щорсовская выучка,
20 марта 1919 года полк наступал на Винницу. Сильная распутица и непролазная грязь на полях замедляли действия пехоты и артиллерии. А тут как раз от захваченных пленных узнали, что петлюровцы готовят к отправке из города железнодорожные эшелоны с правительственными учреждениями и военным имуществом.
Медлить тут вовсе невозможно. И Квятэк с полковым эскадроном на рысях атаковал оборонявшихся на окраине города петлюровцев. Прорвавшись в город, конники захватили на станции стоявший уже под парами эшелон боеприпасов и снаряжения и два эшелона с буржуазией и «властью», в том числе целиком петлюровское казначейство.
Пока эскадрон во главе с Квятэком наводил панику внутри города, в Винницу с боем входили батальоны богунцев.
Через три дня штаб полка получил тревожное сообщение: пехота противника при двух бронепоездах заняла станцию и поселок Бородянку, в 50 километрах от Киева. Украинской столице вновь грозила опасность. Богунскому и Нежинскому полкам приказывалось немедленно переброситься в тот район.