— Согласен поехать? — спросил Мокроусов.
— Согласен,— ответил я.
Измайлов тотчас оформил откомандирование меня в распоряжение Мокроусова, и я сразу включился в работу.
Подготовка
Мокроусов отправился в Революционный военный совет Кавказского фронта. Там он предъявил приказ о том, чтобы ему срочно дали для переезда в Крым катер. Кое-кто из военных и даже один из членов Реввоенсовета так скептически отнеслись к этому делу, что чуть не в глаза называли нас авантюристами. Один из них говорил:
— Куда вы пойдете в тыл Врангеля, когда все Черное море находится в его руках, когда там ходят десятки иностранных военных кораблей?
Мокроусов настаивал на своем:
— Мы верим, что сделаем свое дело, несмотря на то что Врангелю помогает
Антанта. Люди, которые со мной, ни перед чем не остановятся. Доверие партии оправдаем.
Катер нам нашли на Кубани. Но и тут ухмылялись:
— Вы на этой скорлупе собираетесь пробраться в Крым?
Мы отшучивались:
— Где уж нам. Рыбу пугать разве...
Через три дня выехали в Краснодар.
Здесь в Реввоенсовете 9-й Кубанской армии получили катер «Гаджибей», погрузили его на железнодорожные платформы и выехали в Новороссийск.
В Новороссийском порту получили второй катер — «Витязь». Мокроусов предложил изменить внешний вид его, чтобы обмануть белых. Сделали из тонкого железа вторую трубу — фальшивую. Корпус и трубы покрасили в серый цвет. На дальнем расстоянии «Витязь» теперь казался миноносцем.
Подготовка проходила в большой тайне. Местные организации считали, что наши катера принадлежат береговой охране.
Много пришлось повозиться с моторами, чтобы не подвели при переходах.
Горючее (бензин) имели только для одного катера. Для второго потребовался уголь, но его было мало, и мы повсюду собирали макуху. Нагрузили катер макухой до самой трубы.
В Крым решили идти ближайшим путем: от Анапы. Для этого на двух катерах направились из Новороссийска в Анапу.
В Анапе
Когда подошли к городу, местные работники решили, что высаживается белогвардейский десант. В исполкоме мы никого не застали.
— Где председатель? — спросили у сторожа.
Он ответил:
— В город пришли белые, и все скрылись.
Узнав, что катера наши, а мы — свои, собрались члены исполкома. Переговоры с ними вел Мокроусов.
Мы с Колей Ефимовым разобрали и собрали мотор на «Гаджибее». Теперь уже были за него спокойны.
Все было готово.
Стоял прекрасный августовский день. Рыбаки наловили много кефали и стали угощать нас:
— Морячки, возьмите рыбки, покушайте.
Мы хотели заплатить, но рыбаки ни за что не хотели брать деньги.
Митя Соколов, большой весельчак, замечательный и преданный товарищ, собрал всю рыбу в мешок и, взвалив его на плечи, направился в местную пекарню. Немного погодя он, сияющий, возвратился с противнем в руках, еще издали крича:
— Ну, братки, навались на кефаль!
Аппетит у нас был зверский, и мы на прощание вволю покушали жареной рыбы.
Штурман Жора
В Новороссийске мы пригласили штурманом бывшего мичмана царского флота, носившего кличку «Жорж». Он слыл за человека, прекрасно знающего Крымское побережье, а нам нужно было найти удобное место для десанта. Но этот Жорж оказался горьким пьяницей. Он был настолько неравнодушен к спиртному, что, когда следовало залить компас чистым спиртом, мы приставляли к нему наблюдателя, чтобы спирт вместо компаса не попал в рот Жоржа. Именно этот Жорж и подвел нас.
Мы шли на двух катерах. Мокроусов командовал «Витязем», а мне поручили «Гаджибей». Наступила ночь, стало совсем темно. «Витязь» шел первым, я — сзади. Скоро должны быть берега Крыма, но в темноте ничего не было видно.
Вдруг «Витязь» резко замедлил ход. Оказывается, Мокроусов узнал феодосийскую бухту. Я быстро подошел к «Витязю».
— Ваня,— говорит Мокроусов,— давай за мной отсюда полным ходом. Мы влипли, тикать надо — попали в бухту к противнику. Приготовьтесь на всякий случай к бою...
Вот что наделал хваленый штурман Жора.
Саша-перископ спасает нас
Пришлось уходить снова к кавказским берегам. Уходить надо было быстро, чтобы до рассвета покинуть зону неприятеля, но когда мы подошли к Керченскому проливу, вышла из строя машина на «Витязе». Пришлось взять его на буксир, и мы поплелись дальше черепашьим шагом.