Вот до чего не обеспечено и не устойчиво состояние наших хлебных резервов.
Я уже не говорю о том, что у нас нет не только хлебных резервов по всем этим четырем линиям, но у нас не хватает также известного минимума запасов для того, чтобы безболезненно перейти от одного заготовительного года к другому заготовительному году и снабжать бесперебойно города в такие трудные месяцы, как июнь — июль.
Можно ли после этого отрицать остроту зерновой проблемы и серьезность наших затруднений на хлебном фронте?
Но в связи с хлебными затруднениями у нас возникли также затруднения политического характера. Об этом нельзя ни в коем случае забывать, товарищи. Я имею в виду то недовольство среди известной части крестьянства, среди известной части бедноты, так же как и середняков, которое имело место у нас и которое создало известную угрозу смычке.
Конечно, было бы совершенно неправильно сказать, что у нас есть уже размычка, как говорит об этом в своей записке Фрумкин. Это неверно, товарищи. Размычка — дело серьезное. Размычка — это начало гражданской войны, если не сама гражданская война. Не надо пугать себя «страшными» словами. Не надо предаваться панике. Это недостойно большевиков. Размычка — это значит разрыв крестьянства с Советской властью. Если крестьянин действительно порвал с Советской властью, являющейся основным заготовителем крестьянского хлеба, он уж не будет расширять вам посевов. А между тем мы видим, что в этом году яровой клин расширился во всех без исключения хлебных районах. Какая же это размычка? Разве можно назвать такое состояние «бесперспективностью» крестьянского хозяйства, как говорит об этом, например, Фрумкин? Какая же это «бесперспективность»?
В чем состоит основа наших хлебных затруднений, если иметь в виду длительные и основные причины затруднений, а не временные, конъюнктурные причины?
Основа наших хлебных затруднений состоит в растущей распыленности и раздробленности сельского хозяйства. Это факт, что сельское хозяйство мельчает, особенно зерновое хозяйство, становясь все менее рентабельным и малотоварным. Ежели мы имели до революции около 15— 16 миллионов крестьянских хозяйств, то теперь мы имеем их до 24 — 25 миллионов, причем процесс дробления имеет тенденцию к дальнейшему усилению.
Верно, что мы имеем теперь посевы, немногим уступающие размерам посевов в довоенное время, а валовое производство хлеба всего каких-нибудь на 5 процентов меньше довоенного производства. Но беда в том, что, несмотря на все это, производство товарного хлеба отстает у нас от довоенного производства вдвое, т. е. процентов на 50. Вот где корень вопроса.
В чем же дело? Да в том, что мелкое хозяйство менее рентабельно, менее товарно и менее устойчиво, чем крупное хозяйство. Известное положение марксизма о том, что мелкое производство менее выгодно, чем крупное, сохраняет за собой полную силу и в сельском хозяйстве. Поэтому мелкое крестьянское хозяйство дает с той же земельной площади гораздо меньше товарного, зерна, чем крупное.
Где выход из положения?
Выходов у нас три, как говорит об этом резолюция Политбюро.
1. Выход состоит в том, чтобы по возможности поднять производительность мелкого и среднего крестьянского хозяйства, заменить соху плугом, дать машину мелкого и среднего типа, дать удобрение, снабдить семенами, дать агрономическую помощь, кооперировать крестьянство, заключать контракты с целыми селами, давая им в ссуду лучшие семена и обеспечивая, таким образом, коллективное кредитование крестьянства, наконец, давать им напрокат крупные машины через прокатные пункты.
Не правы товарищи, утверждающие, что мелкое крестьянское хозяйство исчерпало возможности своего дальнейшего развития и что, стало быть, не стоит дальше помогать ему. Это совершенно неверно. Возможностей развития имеется у индивидуального крестьянского хозяйства еще не мало. Надо только уметь помогать ему реализовать эти возможности.
Не права также «Красная Газета», утверждая, что политика кооперирования индивидуальных крестьянских хозяйств по линии сбыта и снабжения не оправдала себя. Это совершенно неверно, товарищи. Наоборот, политика кооперирования по линии снабжения и сбыта целиком оправдала себя, создав реальную базу для перелома среди крестьянства в сторону колхозного движения. Несомненно, что без развития снабженческо-сбытовой кооперации мы не имели бы того перелома в отношениях крестьянства к колхозам, какой имеем теперь и который помогает нам вести дальше колхозное строительство.