Его взгляд сделался безжалостным.
— У меня есть пара часов сегодня вечером. Не поговорить ли нам о нашем слушании в иммиграционном отделе? Следовало бы обсудить это заранее.
У Мэгги перехватило дыхание.
— Прекрасно. — Она молилась, чтобы он не услышал стук ее сердца, который громом отдавался у нее в ушах.
— Хорошо. — Он снова взглянул на листок бумаги. — Мне нужен винт. — Алекс указал на пластиковый пакет у ее ног. — Он там. Если сможешь передать его мне, то окажешь неоценимую услугу. — И только слабый намек на улыбку дрожал в уголке его рта.
Мэгги посмотрела на пакет, полный винтов и болтов.
— О, вижу. — Она открыла пакет и подала ему один винт.
После этого работа пошла гладко, хотя разговор мог бы быть куда более приятным. По мере того как маленький домик обретал форму, Мэгги все больше удивлялась заботливости, с какой Алекс собирал его.
— Приятно смотреть на тебя за этой работой, — заметила она.
— Ты, кажется, удивлена?
— Я же никогда не видела тебя за пределами офиса. Поэтому и не знала, что ты так хорошо можешь делать что-то своими руками. — Мэгги подумала о винном погребе. Господи, она возвращалась к этому сегодня снова и снова.
Алекс поднял брови:
— Рад, что мог удивить тебя. — Он вернулся к работе. — Большая часть мебели в этом доме сделана моими руками.
— Ты шутишь…
Он криво усмехнулся.
— Опять удивлена? Если бы я был другим, то, возможно, обиделся бы за тот шок, который написан на твоем лице каждый раз, когда я занимаюсь чем-то не за письменным столом. А ведь у меня есть жизнь и за пределами офиса.
— Неужели?
— Довольно давно я узнал, что окружающие ждут от меня лишь чего-то определенного. Они не хотят видеть ни чего-то большего, ни чего-то отличного от их ожиданий. И теперь я с успехом оставляю свое «я» только себе. Так или иначе, — продолжил он, — со временем я обнаружил, что работа может быть отличным выходом. — Он встретился с ней глазами. — Это раздражает некоторых жен. — Он взял последний винт. — Тебя это раздражает?
— Нет. Я надеюсь, что ты будешь проводить гораздо больше времени дома, особенно когда наступит лето.
— Не будем сейчас говорить об этом. — Алекс отступил от домика. — Готово.
Мэгги наблюдала, с какой гордостью он смотрел на свое творение.
— Он понравится ей, надеюсь? — спросил Алекс.
— Она его полюбит. — Мэгги видела на его лице не только гордость за свою работу. В нем была и нежность к дочери.
Кэт, кажется, возненавидела игрушечный домик.
Ну, возможно, она не ненавидела его, допускал Алекс, глядя на Кэт. Казалось, что она, скорее, боится его.
Алекс и Мэгги, полные предвкушения, подвели девочку к домику днем, после того как построили его.
— Что это? — закричала она, широко раскрыв глаза.
— Это домик для тебя, — сказал Алекс.
— Папа построил его, — добавила Мэгги.
— О! — Кэт переменилась в лице.
Мэгги слегка нахмурилась:
— Он очень старался, чтобы построить его, весь день вчера, пока ты была у Киры.
Кэт посмотрела сначала на Мэгги, потом на Алекса:
— Это специально для меня? Только для меня?
Алекс попытался успокаивающе улыбнуться:
— Только для тебя.
— Но я надеюсь, ты позволишь мне иногда навещать тебя, — прибавила Мэгги.
— Когда? — тонкий голосок Кэт звенел все громче.
— Когда бы ты ни пригласила меня.
Кэт оглянулась на строение.
— Я не хочу его.
Алекс встретился взглядом с Мэгги, но Мэгги выглядела такой же озадаченной, как и он сам.
— Он тебе понравится. Разве ты не хочешь войти? — спросил он, легонько подталкивая Кэт.
— Нет. — Она оглянулась на Мэгги. — Я должна войти?
Мэгги кашлянула.
— Нет, ты не должна входить. Разве ты не хочешь? Мне он кажется чудесным.
Кэт бросилась к Мэгги и обхватила своими тонкими ручками ее ноги:
— Я не хочу туда входить! Мне не нужен этот домик! Не заставляй меня!
Мэгги погладила ее волосы:
— Дорогая, ты вся дрожишь. Что случилось?
— Я не хочу его! — повторяла Кэт. — Я хочу обратно в большой дом. Я хочу в мою комнату.
— Хорошо, хорошо, — успокаивала ее Мэгги и, извиняясь, кивнула Алексу: — Мы пойдем в дом.
Алекс посмотрел им вслед, потом повернулся к своему сооружению. Что такого видела в нем Кэт, чего не видели ни он, ни Мэгги? Ведь это просто игрушка.
Он нахмурился. Из-за чего же, черт побери, Кэт так расстроилась в тот день, когда играла с Мэгги в куклы? Думала, что ее куда-то отошлют, если она будет «непослушной». И повторила это опять в тот день, когда нашла птенца. Боялась, что, если она сделает что-то не так, отец захочет избавиться от нее. Даже эта чудесная игрушка не помогла. Если не сказать, что все только ухудшилось. Она даже боится игрушки, которую он собрал для нее. Он опять взглянул на розовый домик и вдруг понял.