Я слушал и думал о том, что любая революция меняет элиту и устанавливает свои правила. Но Мирон прав: чтобы не было излишней напряженности в обществе, лучше все проводить в привычном здесь порядке указами царя, угодного Богу. Так можно будет назначить своих людей во все структуры власти и менять законы. Народ высказал свое желание: видеть меня царем. Осталось созвать учредительное собрание.
- Если дать время, то мы укрепимся и станем еще сильнее, - сказал Александр Непомнящий. - Тогда можно будет экспортировать наши идеи в другие страны.
- Весь мир хочешь объединить идеей социализма? - спросил Мирон.
Александр согласно кивнул:
- Хорошая идея! Создать бы всемирную империю под нашим руководством. Это покончило бы со всеми войнами раз и навсегда!
- Так мы же войну начали, - напомнил Хорошук.
- Не мы, а людское недовольство, - возразил Александр.
- Но ведь люди всегда чем-то недовольны, - сказал Хорошук.
Александр пояснил:
- Мы народный гнев перенаправили в освободительную борьбу. Когда восторжествует справедливость, поводов для недовольства будет меньше.
- Недобитый Нитуп может представлять угрозу установления справедливости, - сказал Хорошук.
- Он исчерпал себя как политик, - не согласился Мирон. - Опасность представляет мировая закулиса.
- Кто в нее входит? - спросила Аленка.
- Богатейшие люди планеты, которые сохраняют свое инкогнито, - пояснил Мирон. -Они напуганы нашими впечатляющими победами и не заинтересованы в наших дальнейших успехах.
- О создании всемирной империи думать пока рано, - сказал я. - Давайте наведем сначала порядок в России.
- Обязательно наведем! - ответил Александр. - Такую войну выиграли, и сейчас устоим, укрепимся, а потом объединим славянские народы и усилим империю!
- Здесь многое будет зависеть от нашей воли и успехов преобразований, - сказал Мирон.
Я раздумывал о своих дальнейших перспективах. Буду ли прав, согласившись стать царем?
Да, я попал сюда благодаря стечению обстоятельств, но за короткое время совершил фактически чудо. Моя армия в столице. Быть может, я выполнил уже предназначенную мне свыше роль, а царствование будет излишним?
Но мысль о создании всемирной империи казалась интересной. О мировой революции и всемирном государстве рабочих и крестьян мечтал Ленин. Не получилось, хотя многого удалось добиться. Возможно, при помощи Высших сил была устранена династия Романовых и царизм как строй, установлен социализм сначала в России, а потом и в других государствах. Но если Высшие силы за социализм и справедливость, почему они допустили крушение СССР и социалистической системы?
Ну вот, опять пришел к тому же вопросу: почему Бог допускает зло и насилие?
Мощная была у нас страна, сверхдержава. Но я сейчас здесь. И пусть все идет, как предусмотрено Господом Богом...
Уже на следующий день мой заместитель Александр Непомнящий потребовал немедленно сформировать состав учредительного собрания из передовых рабочих и крестьян, и обязательно включить в него командиров освободительной армии. А ввиду того, что по воле богов будут существенные изменения в религии, назначить нового патриарха и отложить на неопределенное время утверждение избранного царя советом старейшин.
Я встретился с митрополитом московским Борисом, которого планировали избрать патриархом на ближайшем Церковном совете.
Священник приехал ко мне в Кремль. Мы беседовали один на один.
Борис оказался, как у нас говорят, мужчиной предпенсионного возраста с длинной седой бородой, он был крепким, с мощным глубоким голосом, как и положено священнику высшего ранга.
На мой вопрос: как он относится к изменению религиозных догм, митрополит ответил:
- Народу нужна религия. И богатым, и, особенно, бедным.
Я не возражал, но пояснил свою мысль:
- Я настаиваю на том, чтобы изменить положение, будто боги посылают на Землю людей только ради исправления. Кроме того, у вас сколько богов! Есть даже разделение на главных и остальных, а также полубогов. То есть, царит определенный хаос, а поклонение носит не индивидуальный характер. Сама же религия служит средством обогащения немногих людей, называемых у вас избранными.
- Не вера обогащает, а человеческие отношения, - ответил Борис. - И особого хаоса я не вижу.
Я слегка нахмурил брови и произнес:
- Но человеческие отношения основаны на вере! И Бог Всевышний должен быть один! Все прочие - его помощники. Люди же перед Богом равны и должны жить в соответствии с его заповедями и законами.
- Всего один Бог? - уточнил митрополит.
- Да! Тот, что создал Землю, человека и животных. Всевышний, Всемогущий, Всезнающий, существующий вечно!
Борис смиренно спросил:
- Такой Бог действительно существует?
Я ответил с уверенностью в голосе:
- Да! И в него должны уверовать все прихожане! В справедливого отца нашего.
Борис кивнул и сказал:
- Когда я был еще мальчишкой, на моих глазах раздели и выпороли девушку, почти девочку. Подобные порки повторялись у нас постоянно и все, как нам говорили, с благословения высших сил. Я уверовал в богов с ранних лет, но удивлялся: разве богам надо слышать, как истязают людей, пусть и ради их исправления? Когда стал священником, выступил за церковную реформу, суть которой состоит в том, что богам нужны от людей не жертвы, а праведная жизнь и любовь друг к другу. Меня тогда не поддержали. Я смирился и смог стать митрополитом. А по поводу порок скажу так: нельзя забывать о том, что зло должно быть наказано. Даже с помощью порок, они воспитывают человека.