— Нам не нужны ваши деньги, Брайен.
— Замечательно. Так это от службы здравоохранения?
— Да, это от службы здравоохранения. Если вам так будет угодно.
Я на самом деле была готова на все, чтобы он только успокоился и не принялся перед всеми сорить своими деньгами.
Молли зачарованно смотрела на Брайена — вот, нашлась как минимум одна личность, способная оценить этого уникума по достоинству. Она задавала ему вопрос за вопросом: где он живет? Чем занимается? Кто его друзья? У него есть семья?
И каждый из этих вопросов (и ответов), точно молотом, пригибал головы взрослых все ниже к столу, пока в конце концов наши носы не уткнулись в жареную картошку. Брайен, как выяснилось, не делает ничего и ничем не занимается, если не считать редких визитов ко мне. Друзей у него тоже нет (правда, кажется, в раннем детстве была пара приятелей в школе, но он не знает, где они теперь). Еще у него есть сестра, но сестра называет его Безумным Брайеном и не хочет иметь с ним ничего общего. (За этой репликой последовало особенно напряженное молчание, и я была восхищена тем, что мои дети, раскрывшие рты, как голодные птенцы в гнезде, оказались способны проигнорировать громадного сочного червяка, извивавшегося перед ними.)
— А вы бы хотели жить с кем-нибудь? — спросила Молли.
— Было бы неплохо, — ответил Брайен. — Я думал, у меня получится жить со своей женой. Но так и не получилось.
— Что не получилось? Она вас бросила?
— Не получилось найти ее.
— Мам, — сказала Молли, но тут я начала ожесточенно кашлять, а потом долго наливала стакан воды.
— Мам, — невозмутимо продолжила Молли, после того как я допила воду и объяснила присутствующим за столом причину своего кашля.
— Хочешь воды? — попыталась я сбить ее со скользкой темы. Но Молли пропустила мои слова мимо ушей.
— Ну ма-ам.
— Кто-нибудь еще хочет воды? Том? Дэвид? ГудНьюс? — Я понимала, что раньше или позже, но момент неотвратимо приблизится и мне придется дать моей дочери слово. С детьми всегда так, просто обычно надеешься оттянуть этот миг хотя бы еще на несколько лет.
— А вам не пора укладываться, дети?
— Ма-а-ам!
— Молли, это невежливо разговаривать за столом, когда… когда… когда никто тебя не хочет слушать.
— Мам, а Брайен будет жить с нами?
— Спасибо, — поблагодарил Брайен. — Мне у вас нравится. Здесь очень уютно, а там, где я сейчас, так одиноко, я там совершенно никого не знаю, и делать мне там тоже совершенно нечего. Вы можете стать моей семьей. Вы будете присматривать за мной, как это делала раньше моя мама.
— А что случилось с вашей мамой? — поинтересовалась Молли.
— Ничего, — рявкнула я, — ни-че-го! — Хотя это был совершенно глупый ответ, вызванный охватившей меня паникой.
— Она умерла, — безрадостно сообщил Брайен. — Обещала, что не умрет, и все равно умерла.
— Печальная история, — сказала Молли. — Правда, мам?
— Да, — сказала я. — Очень печальная история.
— Так вот почему Брайен будет теперь жить у нас.
— Спасибо, — повторил Брайен. — Мне у вас очень нравится.
— Молли, остановись. Брайен не может жить у нас.
— Как не может? Ведь может же, папочка? — сказала Молли. — У нас Обезьяна пожил немного, — успокоила она Брайена. — Раз Обезьяна мог, так и вы сможете.
— Я не могу — немного, — заявил Брайен. — Если уж переселяться — то навсегда.
— Ну и прекрасно, — сказала Молли. — Правда, папочка? Навсегда — так навсегда. Для этого мы и здесь, — резюмировала моя дочь. — Вот здорово! Мы же присматриваем за бедными людьми, мы их опекаем. Мы очень добрые. Все так считают.
— Я не бедный, — возразил Брайен. — У меня есть немного денег.
— Вы бедный. Просто по-своему. Это другой тип бедности.
Том, до этого сохранявший железное спокойствие, внезапно поднялся из-за стола. Дрожание его нижней губы предвещало взрыв негодования.
— Если он заявится сюда…
— Сядь, Том, — остановила я его. — Я сама все улажу.
— Ничего ты не уладишь. Ты всегда делаешь, как скажет папа. А папа скажет…
— Иди смотри телевизор. Давай. Не задерживай.
Я ощутила, что наступил решающий момент в истории нашего семейства. И вовсе не потому, что Безумный Брайен мог угнездиться у нас до самого дня моей кончины, которая, впрочем, тоже вряд ли выгонит его из нашего дома. Это был судьбоносный момент — потому что, если мы пойдем другим путем, если я скажу Брайену, что он не может жить с нами, в нашей жизни может наступить иная эпоха.
— Молли, Брайен… Мы не можем жить вместе.
— Почему не можем? — спросила Молли.