Марк едва не поперхнулся.
— Господи, Кейти, что здесь происходит?
— Надо попробовать, дядя Марк. Вот увидишь, это так здорово.
— Мам, можно еще ветчины? — вмешался Том.
— Мы правда можем тебе во многом помочь, Марк, — сказал Дэвид. — Ты избавишься от многих проблем, стоит только захотеть.
Марк отодвинул стул и поднялся из-за стола.
— Будем считать, — бросил он напоследок, — что я всего этого не слышал.
Выйти замуж и обзавестись семьей — это все равно что эмигрировать. Я привыкла к своей исторической родине — родительской семье, и переезд вызвал определенные перемены в образе мыслей. И вот меня снова потянуло в родные края. Возникла ситуация, знакомая эмигрантам всех времен и народов, — снова захотелось под родную крышу. Не в туристических целях, а для натуральной репатриации. Теперь мне стало ясно, что я совершила огромную ошибку, что новый мир оказался вовсе не таким, каким я его себе представляла. Марк, забери меня домой, я хочу к папе с мамой. Мы будем жить счастливо и беспечно, совсем как в детстве. И у тебя не будет этого нового облика несостоявшегося самоубийцы. И я не буду ходить с затравленным видом, со всех сторон виноватая. И мы бы опять, как Молли с Томом, дрались за пульт от телевизора, решая, какие программы смотреть, а каких нам сто лет не надо. Совсем как в былые времена… Да что там… Главное — мы бы уже никогда не повторили прежних ошибок. И не стремились бы взрослеть и жить самостоятельно. Спасибо, хватит, один раз уже попробовали.
Я вышла следом за Марком, и мы сели в машину. На некоторое время между нами повисла тишина.
— Что за бред? — наконец сказал он. — Я ничего не понимаю. Что происходит? Ты не можешь так жить.
Я пожала плечами.
— А что ты предлагаешь?
— Ты же сойдешь с ума. Как ты будешь воспитывать детей в такой обстановке? О твоих больных я уже не говорю — лечить скоро придется тебя.
— Может быть. Но иногда мне кажется, я слишком драматизирую ситуацию. Что здесь такого? У мужа появилось новое увлечение. Новый друг. Он пригласил его на время пожить у нас. Ничего не поделаешь, такое у них хобби — спасать заблудшие души. Может, мне просто надо с этим как-то смириться?
— Смириться? С чем и с кем — смириться? Они же просто полоумные. И скоро окончательно спятят, если этого уже не случилось.
— А знаешь, ведь им удалось кое-что сделать. Они целую улицу заселили бездомными детьми.
— Да, но… — Тут Марк осекся. Он уже не мог придумать новых возражений. Все начинается с этого «Да, но…» — и дальше не идет, когда речь заходит о бездомных.
— А ты что можешь предложить с другой стороны? Крыть нечем. Тебе тридцать восемь, никакой толковой работы, вечно в депрессии и одиночестве, и даже начал посещать богослужения, потому что уже не знаешь, что делать дальше в этом мире.
— Я не «с другой стороны». Я… просто нормальный человек.
Я рассмеялась.
— Да. Нормальный. Суицидальный и потерявший надежду. В том-то и дело, что все они безумны. Но я никогда не видела Дэвида таким счастливым.
Вечером того же дня я снова забилась на соседней улице в свой кокон в апартаментах Дженет. Став окончательно взрослым человеком, я старательно просматривала критические обзоры в газете. В одном из них я натолкнулась на отзыв о книжке, в которой рассказывалось о Ванессе Белл, сестре Вирджинии Вульф, и о том, какую она провела «насыщенную и плодотворную жизнь».[54] Эта штампованная фраза мгновенно поставила меня в тупик. Что она могла означать? Как можно прожить «насыщенную и плодотворную жизнь» в Холлоуэйе? С Дэвидом? И ГудНьюсом? С Томом и Молли, и с мисс Кортенца? С почти полутора тысячами пациентов и рабочим днем, который иногда затягивается до семи вечера? Но если в конце концов выяснится, что мы прожили не. насыщенную и не плодотворную жизнь — то кто мы тогда и зачем жили? И чья здесь вина? И — возвращаясь к Дэвиду — скажет кто-нибудь потом над его могилой, что он прожил насыщенную и плодотворную жизнь? Может, именно от этого я и пытаюсь его удержать?
Все произошло именно так, как хотела Молли: ее день рождения мы праздновали вместе с Хоуп. Сначала пошли в аквапарк, потом ели гамбургеры, а в заключение отправились смотреть «Побег из курятника» — полнометражный мультик, в который Хоуп, как оказалось, «не въехала». Заметив это, Молли вскоре взяла на себя роль добровольного комментатора, что вызвало раздраженные реплики из заднего ряда.
54
История взаимоотношений двух сестер показана в «оскарном» фильме «Часы» с Николь Кидман и Мерил Стрип в главных ролях.