"Поскольку я — не текстильщик, то, приступая к проблемам отделки тканей, начал с азов. Перечитал отечественные технические журналы за последние 15 лет и обнаружил — своих идей в нашей текстильной науке практически нет. Почему? Беседовал с ведущими деятелями этой науки, когда мы предлагали принципиально, новые изобретения — магнитную обработку водных систем. В ответ слышал: "На Западе это есть? Нет? Значит, и у нас быть не может!". Это не производственники говорили, а доктора наук, вызывающие восторг у своих аспирантов".
"Двадцать лет назад токарь В.Г. Моисеев изобрел универсальный фрезерный патрон (а.с. 272782). Пока Минстанкопром разрабатывал мероприятия по использованию этой прекрасной новинки, одна из японских фирм выпустила свой зажимной патрон, аналогичный патрону Моисеева".
Из воспоминаний академика А.Н. Крылова:
"Учреждения, ведающего "морской политикой" в части стратегической подготовки флота (в соответствии с его назначением в общей системе обороны и военных государственных задач), не было. Теоретически предполагалось, что этим ведает генерал-адмирал по непосредственным указаниям царя, а исполнительным органом является Ученый отдел Главного морского штаба, состоящий из одного штаб-офицера, начальника отдела и двух обер-офицеров — его помощников, заваленных текущей перепиской с морскими агентами за границей, разбором и классификацией газетных вырезок — "самоновейших" и "важнейших" технических сведений об иностранных флотах и о "морской политике иностранных государств".
Когда я с 1900 по 1908 год заведовал Опытовым бассейном, мне часто с надписью "секретно" и "совершенно секретно" присылали вырезки не только из таких газет, как "Таймс", но и из бульварных, типа "Матен". Но отзыв на них обязательно требовался. Для любой вырезки соответствующий номер газеты можно было купить в книжных магазинах за 10–15 коп".
"Принятие догм мичуринской лженауки облегчалось невежеством, оно могло служить смягчающим обстоятельством… К сожалению, было немало вполне грамотных людей — академиков, членов-корреспондентов, докторов наук, которые в той или иной мере отказывались от своих убеждений и признавали каноны мичуринской биологии. В этих случаях требовалось заключить сделку с совестью. Часть ученых ограничилась стандартными фразами во здравие мичуринской биологии и ее вождей — Лысенко и Лепешинской, не отрекаясь при этом от собственных идей и работ и не связывая себя никакими обязательствами. Другие строчили научные труды с изложением фантастических данных, по неведению или сознательно идя на фальсификацию, и все это шло в научную печать, а затем — в популярные издания. Один из многих документированных примеров подлога: доцент К.Я. Авотин-Павлов в журнале "Агробиология" (1952. N5) описал, как под Ригой ель породила сосну. Но ему заведомо было известно, что на деле это была просто прививка. Об этом свидетельствует его же, Авотина-Павлова, статья, напечатанная до этого в журнале "Лесное хозяйство" (1951. N11) под названием "Самопрививка ели на сосне" с изложением того же самого факта (название второй статьи — "Порождение ели сосной")".
"Борьба с космополитизмом все шире развертывалась по исследовательским институтам и вузам… Попытки утвердить приоритет русских и советских авторов без всяких на то оснований принимали уродливые формы.
Приведу лишь один пример. Общеизвестно, что создателем клеточной теории (1839) был немецкий физиолог и анатом Т. Шванн, широко использовавший для этого работы немецкого ботаника М. Шлейдена. В 1946 году с легкой руки Б.М. Козо-Полянского автором клеточной теории был провозглашен П.Ф. Горянинов (1796–1865). Горянинов — широко образованный врач-естествоиспытатель, однако его работы к созданию клеточной теории никакого отношения не имели. И все же имя Горянинова как создателя или сосоздателя клеточной теории в течение ряда лет фигурировало в биологических учебниках, в популярных брошюрах, в программах вузов, в энциклопедических словарях. П.В. Макаров, например, хорошо эрудированный цитолог, прекрасно зная, что творит, просто писал (1951): "Так П.Ф. Горяниновым была создана клеточная теория". Это было выгодным… Фальсификация истории открытия лишь дискредитировала нашу науку".