— Я виноват, что сразу не признался, что женат. Но кто же знал, что ты леди?!
— Причём с хорошим приданым, — язвительно заметила я.
— О чём ты? — с изумлением посмотрел на меня мужчина. — Я не беден.
— Не успел растратить приданое жены? — чувствую, что меня понесло — злость и разочарование вылились в язвительные реплики.
— Мари, опомнись! — схватил меня Лукиан за плечи. — Это же я, тот, от прикосновений которого ты таяла и млела на лугу. Ничего не изменилось.
— Нет, изменилось, — упёрлась руками в грудь графа. — Ты и меня бросишь, как наиграешься?!
— Что ты, девочка! — изумлённо посмотрел в мои глаза, пылающие гневом.
— Да, девочка, но не дурочка, — отрезала я, выскальзывая из объятий ужом. Не беда, что испортила причёску. Отступив к балкону, пригрозила:
— Подойдёшь — буду кричать!
— Не будешь! — заявил наглец. — Ты же не захочешь испортить репутацию.
ГЛАВА 13
Я замерла, понимая, что оказалась в затруднительном положении: выйти не могла и остаться опасалась. Что же делать?
Когда научусь делать бесстрастным лицо? Лукиан смотрел на меня насмешливо, понимая, что я в западне.
Когда он успел пробраться на балкон? Следил за мной? Если б не платье, я могла бы спуститься по стволу дерева, так как ещё на корте поняла, что моё тело снова обрело прекрасную спортивную форму.
А мужчина между тем медленно приближался ко мне с видом охотника, загнавшего лань.
Вот он подошёл вплотную и заявил:
— Всё равно будешь моей!
— Нет! — выпалила, лихорадочно соображая, что предпринять.
— Не хочешь женой — сделаю любовницей, — заявил Лукиан, скривив губы в довольной улыбке, а в глазах мелькало удовлетворение от моей безысходности.
Моя рука от таких слов поднялась непроизвольно и влепила ему такую звонкую пощечину, что мужчина отшатнулся.
Помотав головой, он двинулся ко мне с решительным видом, намереваясь наказать дерзкую девчонку. Как это случилось? Кто позволил не только сказать в его адрес неприятные слова, но дать пощёчину? И кто? Девчонка, которую он считал пойманной дичью?!
На его лице я тоже смогла прочесть все бушевавшие в душе эмоции. Его глаза метали молнии, он напоминал теперь разъярённого зверя.
Ой, что будет? Придётся прыгать с балкона, применив известный удар между ног. Я сосредоточенно смотрела на ноги мужчины. Вдруг он опрокинулся на спину, задрав ноги.
— Я вызываю Вас, граф Лукиан, — негромко заявил герцог, бесстрастно наблюдая, как соперник поднимается.
— Что я такого сделал? — с вызовом спросил Лукиан.
— Ты оскорбил мою невесту.
— Она сама дала повод.
— Неважно. Выбирайте оружие: шпаги или пистолеты.
Лукиан уже принял высокомерный вид:
— Конечно, пистолеты. Вы же лучший фехтовальщик королевства.
— Утром, на рассвете, — сказал герцог, обнимая меня за плечи и отодвигая от двери, чтобы дать возможность Лукиану пройти.
— Лишишься защитника — станешь покорной, — заявил граф, двигаясь к выходу.
— Перепугалась? — спросил Тирелл, прижимая меня к груди.
Что он слышал? Что мог понять? Как мне быть? Решила, что жених должен знать правду, ведь он вступался за мою честь, рискуя своей жизнью.
Подняла лицо, посмотрела в глаза герцога, но не смогла понять его чувства.
— Я сама виновата.
— В чём? В том, что молода и привлекательна?
— Я дала ему повод надеяться на взаимность…
— По-моему, всё было как раз наоборот.
— Я должна признаться Вам…
Шагнув к диванчику в гуще деревьев, без сил опустилась на мягкое сиденье, герцог тут же присел рядом.
Сбиваясь и всхлипывая (рыдания всё же смогла удержать), начала рассказ. Я рассказывала о своей болезни, о мачехе, которая ждала смерти моей, о том, как тайком ходила на прогулку, о встрече с незнакомцем на лугу, о своих чувствах, которые приняла за любовь, о том, как сама напомнила Лукиану о нашей встрече, чтобы он понял, что я леди, а не служанка.
— Я не достойна вас, лорд Тирелл, — прошептала, опустив голову. — Не нужно ради меня рисковать своей жизнью.
— Без тебя мне не жить, — заявил герцог.
Изумлённо смотрю в его глаза. Они теперь выражают сочувствие и понимание, но совсем не любовь. Уже во второй раз он делает такое заявление. Что оно значит?
— А о встрече с Лукианом на лугу я наслышан, так что это не новость.
— Что? Как? Когда? — мои щёки и всё лицо начали гореть, я готова была провалиться сквозь землю.
— Успокойся! — Тирелл взял мои руки, чуть сжал. По телу разлилось тепло, и я сразу успокоилась. — Твоя тайна известна только мне и…твоей служанке.
— Анита? Она…
— Нет, она ничего не рассказывала, — перебил меня лорд, давая понять, что служанка по-прежнему верна мне. Облегчённо вздохнула и вопросительно посмотрела на жениха.
— Когда у тебя была истерика, и ты впала в беспамятство, Терренс позвал меня, опасаясь привлекать к лечению докторов, сама понимаешь — сплетни здесь распространяются молниеносно.
— Вы врач? — от изумления не нашла больше слов
— Я владею гипнозом, — уклончиво сказал герцог.
— Я приняла вас за Лукиана, — пробормотала еле слышно.
— Ты так ждала его, что я не стал разубеждать. И оказался прав — мнимая встреча помогла тебе найти силы для восстановления душевного равновесия.
— А зачем Вы попросили моей руки? Вам нужно моё состояние? Тогда зачем контракт?
— Слухи о моём разорении распустили по моему приказу.
— Зачем?
— Так надо, — отрезал герцог.
— Значит, Вы пожалели бедную девочку, зная, какой подонок Лукиан?
— Я сумел бы принудить его оставить тебя в покое другими методами, но здесь у меня свой интерес.
— Какой? — спросила, а потом язвительно добавила: — Вы не можете жить без меня?
Герцог засмеялся:
— Вот такая жена мне нужна, — потом помрачнел и продолжил: — После смерти жены и дочери я не хотел жить, но оказалось, что моя миссия здесь ещё не завершена, а без союзников выполнить её я не смогу.
— Я — союзник? — мне стало смешно, улыбнувшись — смеяться просто не было сил — посмотрела на герцога, ожидая продолжения.
— Если ты не захочешь близости — настаивать не буду. Я же вижу, что ты ещё не отошла от чувств, вызванных Лукианом.
Этот мужчина поражал меня всё больше. С постельными отношениями после разберёмся.
— Чего Вы ждёте от меня? Я же ничего не могу!
— Тогда, во время болезни, я обнял тебя и почувствовал, что оттаиваю. Лёд, сковывающий моё сердце пять лет, раскололся.
— Сумею ли я растопить льдины? — спросила как можно серьёзнее.
— А сумею ли я разжечь огонь в твоём сердце? — вопросом на вопрос ответил Тирелл.
— Для этого нужны ещё пять лет?
— Догадливая девочка, — обнял меня жених. Доверчиво прижавшись к его груди, почувствовала, как на душе стало легко и свободно.
Нет, я не была влюблена в жениха, но чувствовала, что он надёжный, благородный и честный. Разве не о таком мечтала всю жизнь?! И мне не были неприятные его объятия.
— А если у нас ничего не получится? — посмотрела на жениха, отметив, что черты лица его смягчились, исчезло высокомерие и чёрнота в глазах. Оказывается, они были карими с золотистыми искорками, такими яркими и озорными.
Герцог сразу погрустнел.
— Тогда я дам тебе свободу.
— Разве это возможно?
— Для меня — да. Причём, твоя репутация не пострадает.
— А твоя? — сама не заметила, как перешла на «ты», но у нас был такой доверительный разговор, что такое обращение получилось непроизвольно и вызвало у жениха мимолётную улыбку.
— Чувствую, что мы поладим, раз так беспокоимся друг о друге.
Ох, и хитрец!
Тирелл усмехнулся, словно прочитал мои мысли.
— Обещаю, что не применю к тебе больше гипноз без твоего дозволенья.
Я смотрела в его глаза и верила каждому слову. Конечно, он не рассказал и части своих тайн, но я знала, что он верит мне и когда-нибудь посвятит в свои дела.