Я встал, кивнул на прощание и повернулся к ним спиной. Со всей силы кулаком шарахнул по металлическому звонку и стал ждать вертухая, с ненавистью глядя на дверь.
А что тут ещё остаётся делать? Сбежать, спереть и нагло выкурить все вещдоки нотощак? Повыть? Пустить в камере слезу чистосердечного раскаяния? Вот хрен вам мхом проросший. Потихоньку пойду, завалюсь на демократические нары и буду думать, откуда появились эти диктаторские сигареты из тоталитарного отечества. Или тоталитарные сигареты из диктаторского отечества. Тотадики или диктатоки, которые тут превратились в какие-то вероятностные демдоки.
В камере я на собственном опыте я убедился, что в пустынные будние дни привыкнуть к окружающим запахам можно легко и даже очень быстро. Просто надо самому соответственно смердеть и забыть про редких окружающих. Тогда уже через 15 секунд вам будет вполне терпимо и почти комфортно. Если, конечно, нет аллергии, и слизистая постоянно не раздражается новизной. Вон, вся Европа с десяток веков по уши в дерьме жила и ничего, до конца не вымерла. Теперь, правда, за чистотой так пристально бдит. Значит и в человеческих отходах есть определённое воспитательное зерно. Может и ещё какой-нибудь полезный прок, просто пока незамеченный.
Труднее бороться со статистическим электричеством. А всё из-за этого спального белья. За ночь так наэлектризуешься, а потом приспичит по малой нужде, зацепишься за металл, а там как шарахнет. Одно слово – эбонит.53 Один раз был такой за… предельный эбонит, что я чуть на сопрано не сорвался. Да и днём я теперь искры испускаю исправно. Здоровые такие. Приходится на бетоне сидеть, чтобы поменьше изображать Зевса-громовержца. А то уже реально боюсь к металлу приближаться.
К постоянно горящему свету также можно приспособиться. Соорудил себе небольшой навес и вроде как чукча в чуме в солнечный полярный день. Хотя могли бы замуровать в потолок лампы значительно слабее, всё же не правительственную ложу освещают.
Реально гнобит принудительная вентиляция. Гадом буду, но эту хрень явно наковыряли из азиатского пыточного арсенала. Особенно это дёргает в ночную пору, когда нерегулярно сменяемая тональность, тупой скрежет и механические всхлипы просто долбят по отупевшему мозгу. Самый сволочизм, что постоянно вслушиваешься в эти вгрызающие звуки. Как в транс сам себя вгоняешь. А после бессонной ночи вообще наступает переход человека на тупиковую ветвь эволюции. Дервиш утренний сильно дёргающийся.
И это так не только на меня одного так действует. На стене я нашёл инструкцию, как заклеить эту проклятую вентиляционную решётку. Что-то вроде временной заглушки из подсобных материалов. И на второй день после её прочтения я сдуру поддался искушению. Полдня провозился, но и полчаса не прошло, как я с проклятиями повыдёргивал все эти затычки. Уж лучше в конец свихнуться, чем загнуться в личной душегубке. Да ещё и от никотина, купленного на свои кровные. Пока я себе ещё дорог, как память о славном боевом прошлом, то обидно так просто сыграть здесь в ящик. Это уж как-нибудь в другой раз и в другом месте. Да и предпочтительно за чужой счёт.
Вот так всего за декаду, проведённую в одиночке, я незаметно превратился в нервную особь с тремором. Тупая лёжка при нерегулярном питании и редких испражнениях. Причём в мучительных потугах. Камерный овощ. А каждому овощу, как всем известно, требуется свой особый фрукт. Чтобы окончательно не зачахнуть в одинокой тоске и бессильной злобе. Да и дверь что-то совсем стала заедать. Вроде бы и не должна так быстро проржаветь. Хотя я до сих пор не могу вспомнить свойств никотиновой кислоты. Интересно, табачный дым, растворяясь в воде, даёт какую-нибудь особо едкую никотиновую кислоту или это только продолжающийся бред моего советского образования?
А вот кран хоть и не до конца, но я терпеливо привёл в более-менее нормальное положение. Теперь обильно забрызгивается только стена и унитаз. Унитазу это по инструкции положено. А я, кроме как орлом, на него и под страхом смертной казни не сяду. Лучше умереть достойно, чем сгнить через … ну через очень жопо-писное место от этих сочащихся миазмов.
Последующая недельная пытка полным отсутствием допросов закончилась приятным сюрпризом. Охранник, негромко ругаясь, с третьей попытки распахнул дверь, внимательно осмотрел косяк и только потом неодобрительно уставился на меня.
– Стучит вертухай. Открывайте ворота. Ждёт за порогом расстрельная рота, — неизвестно от чего лыбясь во весь рот бодро продекламировал я, – Когда русский учить начнём, чмырь коридорный? Пригодится в тайге. А то, глядишь, сосной придавят от незнания как жить по понятиям.