Я отпил из бокала, тщетно пытаясь сдержать рвущийся вопрос:
— Вы с Иисусом… Вы…
— Нет!
Я вздохнул с облегчением — как плохой актер.
— Должен признаться, Каро, для умненькой девочки ты вела себя довольно глупо.
— Знаю. Но я все думала: «Я единственный ребенок в семье. В один прекрасный день я унаследую дом, сбережения и расплачусь с Иисусом». — Ее глаза наполнились слезами. — Марк, ты даже представить себе не можешь, как мне страшно…
Особо напуганной она не выглядела. Выпившей — это да.
— Что там Иисус болтал о процентах? Каро поколебалась.
— Откуда я знаю? — Она дернула плечами. — Он просто псих. Открывает рот — вот и льется дерьмо.
— Он сказал, что не получил проценты за эту неделю. Каким образом ты платила проценты? У тебя же нет денег.
— Я ему подбрасывала сотню-другую… — Каро прижалась лицом к моему плечу. — Так, чтобы над душой не стоял.
Вечером я пошел на занятие по единоборствам. Что бы меня ни ожидало, следовало подготовиться. Ленни снова принялся настаивать, чтобы я со всей силы ударил его в живот.
— Гудини разве не от этого умер? — спросил я.
— А мне почем знать?
В этом весь Ленни. Мастер мирового уровня по карате, однако на Японию, дзен и монахов из Шаолиня ему плевать. Его интересы ограничиваются выпивкой, тушением пожаров и мордобоем.
Будучи пожарником, он спасал людей и входил в горящие здания, но когда его просили рассказать какой-нибудь забавный случай из практики, неизменно вспоминал, как вынес из горящего дома голую девушку. «Таких сисек я в жизни не видел», — любил он повторять.
Я послушно ударил его в живот со всей силы. Ленни зло вскрикнул.
— Извини. — Откуда только силы взялись?
— Я кричу не потому, что мне больно. Дурак. Я использовал… как это там называется? Чи. Энергию. Если крикнуть, блокируя удар, противник причинит тебе меньше вреда. Я как бы собираю всю силу в одной точке. — Он хлопнул рукой по солнечному сплетении. — Давай бей.
Я врезал ему в живот еще несколько раз. Каждый раз Ленни издавал громкий крик. Потом пришла его очередь бить.
— Но у тебя черный пояс, третий дан, — протестовал я.
— И что?
— Ты можешь меня покалечить.
— Не бойся, я придержу руку.
Я собрался, и как только его кулак полетел ко мне, я призвал всю свою чи и закричал. Через мгновение я понял, что лежу на спине.
— Черт! — Внутренности отзывались болью. — Ничего, — похвалил меня Ленни. — Молодцом держался.
Он заставил меня встать и снова ударил. После третьего раза мне стало совсем плохо. Когда пришла моя очередь бить Ленни, я собрал всю силу и с громким криком ударил. На этот раз удар вобрал всю мою боль, все разочарование. Ленни покачнулся.
— Вот что я тебе скажу, сынок, — улыбнулся он, — ты чертовски постарался. Бей так, как сегодня, и проблем не будет.
В душе Ленни сделал мне коммерческое предложение.
— Послушай, я тут подумал… — начал он. — Помнишь, мы про твой удар ногой говорили? Что я там сказал насчет улучшения?
— Насколько я помню, ты обозвал меня безнадежным болваном.
— Правда? Ну так у меня есть кое-что полезное. Растягивающий набор для ног.
— Растягивающий набор?
— Да. Уступлю за сорок фунтов.
Мы прошли в белый фургон, и Ленни извлек на свет божий два длинных прута регулируемой длины. Прутья соединяло некое подобие ручки. Предполагалось, что устройство надо приставить к лодыжкам и надавить — прутья разведут ноги.
— И что, помогает? — усомнился я.
— Еще как! — заверил Ленни. — Откуда, думаешь, у меня такая растяжка?
Дебильное устройство энтузиазма не вызывало, но мне хотелось завести более тесные отношения стренером.
— Ладно, — сказал я, — согласен. Только подбрось меня до дома. Тяжелая штука.
— По рукам, — кивнул Ленни.
Он повез меня домой, избавив тем самым от утомительного путешествия на автобусе. По пути я попросил Ленни рассказать мне пару анекдотов про пожарников. Он ни одного не зная.
— Хотя есть у нас одна пословица. Некоторые горящие дома такие грязные, что приходится вытирать ноги перед тем, как выйти.
Я выдавил натянутый смешок. Ленни спросил, чем я на жизнь зарабатываю. Я ответил.
— Плохо дела идут? — поинтересовался он.
— С чего ты взял?
— Ты волнуешься. Я вижу. На лбу морщины появились. — Ленни улыбнулся каким-то своим мыслям. — Ты должен идти путем воина. А не путем тревоги.
Пока я ходил домой за деньгами, Ленни рассматривал мои книги. Со внезапным проблеском надежды я предложил Ленни поменять приспособление на книгу, если что-нибудь придется ему по душе.