Я уже собирался объяснить настырной особе, что договор аренды запрещает нам изменять состояние собственности и что сад — не ее убогого ума дело, как вдруг моя прелестная женушка выпалила:
— Конечно, мы все сделаем! Заодно уборку устроим! Я смотрел на Каро и тщетно ждал острого словца. Каро улыбалась. Ее улыбка напоминала улыбку набожного христианина, которому кто-то признался, что иногда путает слова в церковном гимне.
— Вы у меня камень с души сняли, — уходя, бросила миссис Матер. — Буду очень вам признательна. — Она остановилась и внимательно изучила нашу машину (не особо чистую). — Кстати, мой сын Дейл моет машины. Очень благоразумный мальчик.
— Присылайте! — благодушно согласилась Каро. — Люблю благоразумных мальчиков.
Матер скривила губы в гримасе средневекового палача.
— Да, чуть не забыла, — так же приветливо продолжала моя жена, — меня зовут Каро, а это Марк.
Миссис Матер коротко кивнула и, кажется, чуть было не сказала: «Без разницы». Я обратил внимание, что ходит она, наклонившись вперед, словно вес ее огромной бесформенной задницы толкает все тело. Я повернулся к Каро и попытался описать свои ощущения:
— Бр-р!
— Что «бр-р»?
— Вот стерва!
— С чего ты взял?
— Как с чего? Ты же сама слышала! Надо было послать ее куда подальше!
— Старая Каро так бы и сделала. Но новая Каро не оценивает людей с первого взгляда. Да, миссис Матер груба, однако это еще не значит, что она не права. За садом и впрямь нужен уход. Давай купим садовые инструменты. Они нам по-любому пригодятся, когда у нас будет свой дом.
— Не собираюсь я рыться в навозе по первому слову старой коровы! А про сына она сказала только потому, что не хочет, чтобы рядом с ее драгоценной ратушей грязная машина стояла.
— Может, ты и прав. Даже скорее всего. И все-таки, должна сказать, ты не особенно стараешься. Мог бы и подобрее быть.
С утра, когда мы собирались завтракать, в дверь постучал сын Джанет. Я только вылез из кровати. Дейл оказался подростком лет пятнадцати, в руках он держал шланг, мини-пылесос, губки и всевозможные тряпки. Я как раз обсуждал с ним вопрос оплаты, когда сверху спустилась Каро в футболке и трусиках. Дейл просто ошалел от такого зрелища, что не помешало ему уставиться в то место, где у женщин расходятся ноги. Вдохновившись открывшимся зрелищем, парень орудовал губкой с таким усердием, будто «ауди» была не «ауди», а обнаженная женщина в пенной ванне.
Чуть позже нам позвонил Джеймс — агент по продаже недвижимости, испорченный пустозвон, которого интересуют одни деньги. Я познакомился с ним в Ричмонде. Джеймс сообщил, что покупатели согласны заплатить за дом Гордона шесть миллионов четыреста тысяч.
— Не пойдет, — ответила Каро. — Мы говорили о шести с половиной.
Агент перезвонил через десять минут: покупатели подняли предложение еще на пятьдесят тысяч. Я бы сразу ударил по рукам, но Каро твердо сказала «нет»:
— Если у них есть лишние пятьдесят тысяч, еще столько же найдется.
Через полчаса телефон снова зазвонил. Мы получили свои шесть с половиной миллионов.
Каро крепко обняла меня и поцелована:
— Вот видишь! Это карма. Мы хорошо вели себя и получили награду.
— Хорошо? — смеясь, переспросил я. — Торговаться — по-твоему, это хорошо?
— Хорошее поведение, — наставительно заявила моя жена, доставая из холодильника бутылку «Боллинджера», — не предусматривает валяния в ногах.
Одиннадцать пятнадцать утра, понедельник. Дорогущее ледяное шампанское. Каро вставила диск в магнитофон, и мы танцевали на кухне — щека к щеке — под «Путь во тьму» Блипа и Бустера.
Ты помнишь, я был не в себе, Отсюда корень наших бед. Я выбил тебе правый глаз, Но нож ты кинула тотчас, Нет, ты не растерялась, нет! Ты вслед метнула мне стилет! Стилет в мою попал жену. Он пользу ей принес одну. Так объясни мне, почему Ты проложила путь во тьму?Мы осушили по два бокала, Каро взяла мою руку и опустила себе в трусики. Мы помогли друг другу раздеться, и мой язык принялся исследовать природное великолепие между ее ногами. Мы трахались прямо на кухонном столе. Каро вскрикивала. Я ощутил себя непревзойденным любовником. Моя женщина стонала от страсти. А потом я поднял голову и понял, что привело Каро в такое возбуждение. Под столом сидела мышь.
По нашему звонку компания «Песткилл» прислала сотрудника обследовать дом. Звали сотрудника Рон, и доверия он не внушал. Неряшливый, заплывший жиром и пропахший потом мужчина едва ли был приятнее грызунов, от которых божился нас избавить.