– Где это мы? – спросила Нита.
– Манхэттен, – тихо сказал Кит.
– Но изменившийся до неузнаваемости, – с ужасом прошептала Нита. Она нервно закусила губу. – Может быть, это сопредельный мир? Следующая Вселенная? Вдруг мы что-то перепутали и вернулись не назад, а проскочили через Вход туда, в другое пространство? Карл предупреждал, что перепутать очень легко и опасно.
– Да-а, наломала ты дров, – покачал головой Кит.
– У нас и так хватает неприятностей, чтобы еще ссориться, – примирительно сказала Нита. – Давай лучше подумаем, как снова найти Вход.
– Да, пожалуйста, – вмешался Фред, – верни солнце, звезды и всю нашу Вселенную, пока не поздно. – Голос его был тоненьким и жалким, почти комариный писк. Пожалуй, Фред выглядел сейчас еще более несчастным, чем тогда, когда нечаянно проглотил ручку. – Пожалуйста, – канючил он. – Я не уверен, что долго смогу выносить эту темноту. Мне нужен свет!
Кит некоторое время стоял молча, наморщив лоб и о чем-то размышляя. Потом поднял взгляд к холодному темному небу и медленно произнес:
– Есть такое заклинание. Мы можем отыскать Вход во Вселенную, произнеся лишь нескольких символов, без дополнительных приготовлений, диаграмм и специально подобранных предметов. Но потребуется твоя помощь, Фред. Твое сжатое пространство соотносилось со степенью сжатия Пространства-Времени Входа, когда мы проникли в него. И это твое свойство можно использовать при его поиске.
– Готов на все. Лишь бы снова оказаться на свету, – сказал Фред.
– Не будем терять времени, – обрадовалась Нита. – Давайте выберем место, откуда начнем творить заклинание.
Слабый рокочущий звук вертолетного пропеллера прервал ее. Она глянула туда, откуда доносился этот звук. Взгляд ее скользнул по расплывчатой тени Центрального парка или, вернее, его обратного, негативного отражения.
Маленькая юркая фигурка вылетела из тьмы, описывая круги над небоскребом невдалеке от них. Она покружилась и двинулась прямиком к крыше Пан-Ам, туда, где они стояли. Резкий свист пропеллера эхом отдавался и множился среди плоскостей ближайших небоскребов.
– Может, нам лучше укрыться внутри здания? – предложил Кит.
Нита направилась к лестничной клетке. Кит, оглядываясь, почти пятился за ней. Нита хотела его поторопить, бросила взгляд в небо. Теперь ясно было, что летит вертолет.
«Проверяющие?» – успела подумать Нита, разглядывая быстро приближающуюся машину.
Обычный двухместный вертолет, опутанный легким металлическим каркасом. Стеклянный пузырь кабины, дверцы по обеим сторонам. Они посверкивали мрачным стальным блеском на фоне тусклого пупырчатого стекла кабины. Но в ней не было пилотов. Вертолет летел сам по себе! Теперь она обратила внимание на то, что и конструкция его была необычна – хвостовые посадочные опоры отсутствовали, а двери, поняла она вдруг, были намертво запаяны гранеными накладками. Вертолет с ревом пронесся над их головами, спускаясь все ниже и ниже.
– Кит! – завопила Нита. Она сбила его с ног и сама повалилась рядом на гравий.
И в ту же секунду хвост вертолета пробороздил по тому месту, где только что стоял Кит. Раздался ужасающий скрежет металла по гравию, и вертолет взмыл вверх и пошел на разворот.
Пронзительный вой лопастей винта смешивался с другим звуком – разъяренным завыванием зверя, упустившего добычу. Но зверь этот был не обычным, а стальным, изрыгающим свой хищный рык из круглой стеклянной головы – кабины вертолета.
Кит и Нита прижались друг к другу, боясь шевельнуться. Теперь они могли ясно разглядеть нападавший на них вертолет. Он делал новый медленный круг, готовясь к атаке. И весь был похож на гигантское насекомое. Хвост заканчивался двойными стальными лапами-нимбами, укрепленными на коленчатых ногах, как у богомола. Под пузырем кабины обнаружились острые, жадно работающие челюсти, а сама кабина превратилась в громадные фасетчатые глаза, устремленные на ребят и переливающиеся холодным безжалостным блеском.
– Мы погибли, – прошептала Нита.
– Ну нет, – вдруг встрепенулся Кит, – скорей к лестнице!
Они ринулись к дверному проему, перепрыгнули через сорванную покореженную дверь. Позади них выл и грохотал хищный вертолет, настигая беглецов. Нита почти ничего не видела от ужаса. Плохо соображая, она втиснулась в проем и, споткнувшись, грохнулась на лестничной площадке. Кит покатился по ступенькам вниз. Нита услышала рев над самой головой. Она открыла глаза, и сердце ее зашлось от страха. Прямо в нее вперились ячеистые глаза чудовища. Смертоносные когти этой стальной стрекозы скребли бетонную стену, оставляя глубокие борозды. Хищник застрял в узком проеме, медленно, с пронзительным скрежетом пытаясь протиснуться внутрь.
Все это казалось сном, бесконечным ночным кошмаром. Нита оцепенела, машинально зажав в руке единственное, что у нее было, – тонкий рябиновый прутик. Так же машинально, почти не осознавая, что делает, она стала отчаянно хлестать прутиком морду чудовища.
Поначалу она даже не поняла, что произошло. Змеистая молния сверкнула прямо у нее в руке и вонзилась в граненый, налитый холодным светом глаз. Раздался рев ошалевшего от боли чудовища, и оно резко шарахнулось назад. Тут Нита поняла, что молния родилась из ее прутика, который, словно раскаленный добела, светился в полумраке. Но рука ее совершенно не чувствовала обжигающего жара. Стальные когти чудовища все еще тянулись к ней, и она стала тыкать в них рябиновым прутиком, который теперь светился ровным лунно-голубым светом. Однако из когтей полетели искры, и хищная лапа скрючилась, словно плавясь под ударами лунного прутика. Гадина завопила, внутри у нее что-то заклокотало, и она отдернула лапу.
– Кит! – крикнула Нита, не решаясь отвернуться от холодных стеклянных глаз. – Кит, антенна!..
– Ты даешь! – удивился Кит. – При чем здесь антенна?
Однако послушно полез в рюкзак, и Нита слышала, как он копается в нем, перебирая свое имущество. Не переставая хлестать по воздуху прутиком, она выкрикнула:
– Это же не живое существо, а машина! По твоей части!
Кит торжествующе вскрикнул: наверно, отыскал антенну. И вдруг что-то стремительное, мелькнувшее огненным росчерком, просвистело мимо ее уха и ударило в брюхо вертолета. Яркие горячие капли металла брызнули во все стороны, и чудовище изрыгнуло такой вопль, что у девочки, казалось, лопнули барабанные перепонки.
– Так его! – захохотал Кит.
Он уперся одним коленом в ступеньку и снова нацелил антенну на хищника. Красный огонь выплеснулся из расщепленного кончика антенны, словно из кузнечного горна. Ниту опалило горячим ветром. Огненная стрела снова впилась в тело стального чудовища. Хриплый рев слился с грохотом вращающихся лопастей винта. Сорванный с крыши гравий впивался в лицо Ните. Воздух закручивался безумным смерчем и готов был вывернуть руки. Но она ни на секунду не прекращала размахивать облитым лунным светом прутиком. Белый огонь сверкал и клубился. Металлический скрежет смешался с воем и визгом разъяренного стального насекомого.
– Крэк! – В тело чудовища снова вонзилась стрела, пущенная Китом. Крик, взмывший в воздух, казалось, заполнил все окружающее пространство, скрутил его и вонзился в уши. Ните захотелось сжать голову руками, упасть лицом вниз и умереть, исчезнуть. Но она продолжала молотить воздух рябиновым прутиком.
Вертолет вдруг взмыл в воздух и закружил беспомощно над крышей, бросаясь из стороны в сторону, как испортившаяся заводная игрушка. Стрела Кита не разрушила его, а лишь повредила, очевидно, рулевое управление. Вертолет мог еще держаться в воздухе, но был не в состоянии лететь по прямой или корректировать свой полет. Он в последнем усилии попытался дотянуться до Ниты когтистой лапой, но девочка наотмашь, ударила прутиком по сверкающему хрустальными фасетками глазу. Серебряный лунный свет вдруг паутиной разбежался по граненой поверхности, и глаз потух. Вертолет, кренясь, взмыл в небо и стал удаляться.