— Ну, что, сказала, сказала? — наперебой загалдели они.
— Нет, не сказала, — ответила Аня.
— Почему?
— Не получилось как-то. Он так все ловко повернул.
— Да, странный этот Петровский.
Пообсуждав Янеша еще какое-то время, девчонки разошлись по домам.
Еще неделю — другую назад Янеш был обычным мальчишкой, на которого мало кто обращал внимание ни среди учителей, ни среди учеников.
Но теперь все изменилось и, как водится, первыми эти перемены заметили девочки, женщины, как более тонкие натуры. На ясном небе появились первые облачка внимания. Облака эти были белыми, пушистыми и очень мягкими и, наверное, поэтому Янеш ничего и не замечал.
Обедали с мамой вдвоем. Янеш, конечно же, вспомнил про эпизод с Вадиком, но прежде, чем рассказать об этом, он похвастался пятеркой:
— Ма, — сказал Янеш с набитым ртом, — у меня сегодня «пять» по английскому.
— Тебя же вчера спрашивали, — удивилась мама.
— Нет, ма, это не за ответ — это за диктант.
— Наконец-то, — улыбнулась мама, — теперь двоек больше не будет?
— Не должно, — успокоил ее Янеш, — но слова учить придется. Оказывается, если слово незнакомое, то я его не полностью вижу.
— Да, со словами стоит поддерживать знакомство, — засмеялась мама и видя, что Янеш налил полную до самых краешков кружку компота, предупредила, — смотри, осторожней!
Янеш бережно поднес компот к губам, отхлебнул и заметил:
— Видишь, не пролил!
Мама улыбнулась. Янеш рассказал ей про Вадика и про то, как он рисовал.
— Молодей, — сказала мама, — а почему ты решил, что нужно сделать именно так?
Янеш пожал плечами, мол, сам не знаю. Затем он спросил:
— Ма, а ведь Вадик не глядач и не слухач, а кто?
— Наверно, кинестетик, — ответила мама. И видя его недоумение, добавила, — пойдем, я тебе плакат достану, а то мне уже пора бежать.
Порывшись на шкафу, она действительно достала плакат, отдала его Янешу, а сама отправилась на работу. Янеш развернул его. Там было написано вот что:
В эту группу объединены те, кто воспринимает мир через осязание, обоняние и вкусовые рецепторы, то есть через ощущения.
Примеры слов и выражений: ощущать, чувствовать, хватать, улавливать, толкать, тереть, взяться, давить, напрягать, держать, задевать, жесткий, холодный, горячий, теплый, легкий, тяжелый, ощущение, чувства, гладкий, шершавый, твердый, мягкий, кислый, соленый, сладкий, горький, сочный, ароматный, свежий, душистый, благоухающий, вонючий и т. д. Руки чешутся, сладкая моя, жесткий человек, Я свяжусь с вами, толстокожий и хладнокровный, мягкий характер, вкус к жизни, горькая правда, загореться идеей, твердое основание и т. д.
При разговоре речь несколько замедленная, с длинными паузами. Голос достаточно низкий, жесты мелкие, в основном — движение пальцев.
Дыхание полное, животом.
Одеваются удобно, предпочитая пушистые вещи и натуральные ткани.
Стараются подойти к собеседнику вплотную, прикасаться к нему, чтобы получить необходимую информацию.
Янеш внимательно прочитал. Да, действительно похоже на Вадика и еще на вкусачей из замка Объедалок. Теперь понятно, как к ним нужно обращаться. Их нужно трогать! Эта мысль, хоть и была верной, совсем не понравилась Янешу. Он-то сам обычно ни к кому не прикасался в разговоре. И не любил, когда его трогали. Бедные кинестетики, подумалось ему. Понятно, почему многие их сторонятся. Но тут Янеш вспомнил, что когда в зоопарке он выискивал визуалов-глядачей и общался с ними, руками он не размахивал. Он прямо говорил их языком и смотрел так же, как и они. И эти глядачи принимали его за своего. Значит и кинестетиков можно не трогать, а только говорить на их языке.
Решив так и поступать, Янеш с облегчением вздохнул. И отправился делать уроки.
Вскоре позвонила мама.
— Привет. Янеш. Ты уроки сделал? — спросила она.
— Делаю.
— Еще много осталось? — голос у мамы был необычайно взволнованным.
— Не очень. А что?
У папы встреча в ресторане и он нас берет с собой.
— Ура! — закричал Янеш в трубку. Он любил такие поездки. Любил послушать, о чем говорят взрослые. Правда, чаще всего они говорили о непонятных вещах, но иногда… И потом, Янешу просто нравилось бывать в таких местах.
— Тогда быстро одевайся, Сережа уже выехал за тобой.
— С галстуком? — спросил Янеш.
— Конечно.
— Ма, а ты где? — спросил вдруг Янеш.
— Я еще на работе, Сережа заберет тебя и заедет за мной. Все, одевайся, — и она положила трубку.
Янеш заметался по квартире. Во-первых — умыться и вымыть уши. Потом чистую рубашку, галстук, брюки. Вообще-то, джинсы и свитер нравились ему гораздо больше, но… Как говорит папа — есть определенные традиции, а мужчина должен всегда хорошо выглядеть.
Раздался звонок. Это приехал Сергей.
— Ну, как? — спросил Янеш, имея в виду свою одежду.
— Нормально, — ответил Сергей, оглядев его с ног до головы, и добавил, — ботинки почисти.
И вот они уже подъезжают к маминой работе. Мама уже их ждала.
— Приветик, — сказала она, садясь рядом, — поехали.
Надо сказать, что у Янеша с мамой была одна тайна. По маминому сигналу, Янеш просил папу отойти с ним на минуточку, якобы в туалет, а мама в это время продолжала работать с партнерами.
И когда папа возвращался — партнеры уже были согласны подписать нужные бумаги.
Папа ни о чем не подозревал, но считал, что присутствие жены и сына создает более дружественную обстановку. Он считал маму с Янешем своим счастливым талисманом и брал их с собой всегда, насколько это было удобно.
Папа ждал их у входа. Они уже бывали в этом ресторане, и Янешу здесь очень нравилось. Зал был небольшим и очень уютным. Бархатные шторы и скатерти, пальмы в кадках и везде позолоченные лепные цветы в виде орнамента. Мама смеялась, что не хватает только канарейки в клетке и еврея со скрипкой. И можно было бы сменить название «Славянский» на «Тоску по ностальгии».
Янеш не знал, что такое «ностальгия» и папа объяснил, что это — тоска по родине. Получалось, что мама предлагала назвать этот ресторанчик «Тоска по тоске по родине»? Это было странно, но Янешу здесь все равно нравилось.
Папины партнеры уже были здесь. Они поднялись, приветствуя Янеша и маму. Этот момент Янешу тоже всегда нравился. Было приятно, что взрослые мужчины поднимаются при встрече с ним, как ученики, когда входит учитель. Про маму в этот момент Янеш не думал. Он наполнялся гордостью, что у него такой отец, перед сыном которого все поднимаются со стула. Впрочем, всем нам свойственно иногда ошибаться на свой счет.
Принесли их заказ, и официант расставлял блюда на столе.
— Опять рыба, — подумал Янеш. Рыбу он не то, что бы не любил. Он ее есть красиво не умел. И поэтому, когда официант наклонился к нему, ставя тарелку, Янеш тихонько спросил:
— Эта рыба с костями?
— Нет, это шашлык из сома. Он совершенно без костей.
У Янеша отлегло от сердца и он начал наблюдать за папиными партнерами.
— Это выглядит аппетитно, — сказал один. Он был высокий, даже сидя он возвышался над всеми и худой. Руки его были длинны, и он ими размахивал, рассказывая о том, как они летом были на рыбалке и какого сома поймали. Рассказывал он здорово, с подробностями и описаниями. Так, что Янеш как бы видел, что там происходило.
— Сижу на берегу. Хорошо так, небо синее-синее, солнышко только восходит, освещает все, красота, да и только.
— Ага, красота, — усмехнулся второй. Он был куда как ниже первого, но зато раза в три толще, — холодина была такая, что зуб на зуб не попадал, а потом еще комары налетели и кусались, как волки.
Янеш держал ушки на макушке. Длинный и Толстый, как про себя назвал их Янеш, продолжали про рыбалку.
— Смотрю на поплавок, а он ни с места, как нарисованный. А потом раз и пропал из вида. Хорошо, что леска была толстой, катушка все раскручивается. Вижу, плохо дело. Тогда я и побежал по берегу. Там рядом мелководье было и песочек, беленький такой, мелкий. Бегу, а под ноги не смотрю, зацепился за корягу, да и полетел. Картинка была та еще.