Это Янеша удивило и озадачило. Он ведь пришел сюда, чтобы разбудить Толстура. А вместо этого усыпил всех. Тогда, перебрав в уме возможные варианты, он тихонько запел:
Янеш отбивал ритм ножом и пел все громче и воодушевленнее. И, девушки, одна за другой просыпались, и огонь затрещал сильнее, и даже Стажена, вздрогнув, открыла глаза. Янеш допел до конца.
— Хорошие песни, — похвалила Стажена и добавила, — мы займемся этим позже.
Она высыпала в молоко содержимое всех ступок. Молоко вспенилось, порозовело. Стажена велела девушкам снять котел с огня. Затем она взяла Торстура за задние лапы и полностью погрузила его в котел. Янеш заволновался, ведь молоко только что закипело. Он хотел было вмешаться, но тут раздался какой-то звук. Янеш прислушался. Звуки доносились из чана. Как будто кто-то огромный лакал молоко. Янеш подбежал ближе. Поздно. Звуки прекратились, и Янеш несмело заглянул внутрь. В совершенно пустом котле сидел довольный Торстур и умывался.
— Вкусное молочко было, — сказал он, выпрыгивая, — а что больше не осталось?
— Торстур, поросенок, ты и так выпил целый котел. И куда только влезло? — засмеялся Янеш.
Кот потерся об его ноги пушистым боком, потом важно приблизился к Стажене.
— Благодарю вас, сударыня. Весьма признателен. Весьма.
Стажена улыбнулась. Уж очень потешно выглядел рыжий. Бока его были раздуты, брюшко чуть не волочилось по полу. В общем, не кот, а пародия. Она наклонилась и погладила рыжую шерстку.
— Только, чур, без нежностей, — сварливо сказал кот, — и не тискать. А то я, кажется, лопну.
Все засмеялись.
— Спасибо вам, Берегиня Стажена, — отсмеявшись, поблагодарил Янеш, — а теперь нам пора.
Стажена покачала головой.
— Вы не сможете уйти сейчас, — сказала она, — сюда вы добрались в первый день ливней. Тогда еще были небольшие промежутки между потоками. Но сейчас, в самый разгар сезона, перерывов нет вообще.
— А долго нам ждать?
— По внешнему времени — неделю или около того, — пожала плечами Стажена.
Янеш усиленно размышлял. Получалось, что здесь они целую неделю? Если уже сильный разгар ливней, сезон которых всего-то две недели. Что-то тут не так.
— А что, здесь время другое?
— Везде время другое. У каждого — свое. Вот ты знаешь ведь свою линию времени? — полуспросила, полуутвердила Стажена.
Янеш отрицательно покачал головой:
— Я еще не волшебник, я только учусь. И про время мы с Люсиндой не говорили.
Стажена вздохнула и хлопнула в ладоши. Девушки в белом принесли ей большую книгу в кожаном переплете. Торстур, свернувшись клубком, спал у ее ног крепким сном. Его усы время от времени шевелились, а лапы мелко подрагивали. Наверно, ему снились вкусные мыши.
Стажена листала свой фолиант, стараясь найти нужное место. Наконец она подала книгу мальчику:
— Читай отсюда, — и указала пальцем.
— Чтобы уметь пользоваться (по волшебному — структурировать) временем по своему разумению, сначала нужно определить течение собственной линии времени, — читал слегка дрожащим от волнения голосом Янеш, — для этого необходимо взять какое-то действие, которое ты делал раньше, делаешь теперь, и будешь делать потом.
— Как это, взять действие? — перебил сам себя Янеш.
— Это означает вспомнить, придумать.
— А какое действие?
— Ну, не знаю, какое ты выберешь, — сказала Стажена, — может быть умывание, может быть пробуждение, может быть, как ты ешь конфету… То, что тебе приходится часто делать и потому хорошо знакомо.
Янеш думал недолго. Умываться он, конечно, умывался, но нельзя сказать, чтобы это ему нравилось. Так же, как и просыпаться по утрам — всегда хочется еще немножечко поваляться. А вот конфеты он любил.
— Про конфеты, — сказал он.
— Тогда представь, как ты ешь конфету, ну, скажем год назад, — попросила Берегиня.
И Янеш представил, как он вот берет конфету, разворачивает и откусывает. На зубах хрустнула вафелька, во рту стало сладко. Пока жевал — фантик разглядывал. Это у него привычка такая — сначала конфету быстрее в рот сунуть, а уж потом рассматривать. Это чтобы не отобрали или чтоб не делиться. Янеш вообще-то не жадный, но конфеты очень любит.
— Представил? — спросила Стажена, — а теперь представь, как это было бы неделю назад.
Потом Янеш представлял, как это было бы сегодня, как могло бы быть через неделю и через год. И все у него получалось.
А у кого бы не получилось? Если бы вы попробовали, у вас бы тоже получилось.
И получилось у Янеша целых пять как бы маленьких фильмов и волшебница, прикоснувшись рукой к его голове, вывела все пять наружу, чтобы и ей было хорошо видно.
А если у вас нет рядом волшебницы, то попросите рассказать, что же нарисовано, того, кто эти фильмы себе представил. Только, чур, самим придумывать.
И вот все пять фильмов повисли перед ними в воздухе, и волшебница попросила Янеша расположить их в каком-то порядке на большом белом экране, который вдруг тоже появился и повис рядом с ними.
— Это легко, — сказал Янеш и расположил их вот так.
— А как бы вы расположили?
И тогда Стажена продолжила:
— Такой расклад твоих фильмов говорит о том, что Линия твоего времени тянется справа сверху (из будущего), через прямо перед собою (настоящее), кверху налево (это прошлое).
И пока она это произносила, вдруг возникла мерцающая нежным голубым светом струя — линия времени.
— Ого! — сказал Янеш, — Она теперь будет всегда?
— Она и была всегда, — засмеялась Стажена, — редко кто ее видит, но каждый может почувствовать. И даже изменить ее конфигурацию.
— А что, разве не у всех такая?
— Конечно, нет. Помнишь? У каждого своя карта мира и Линия времени тоже своя. Но интересно не только какая она, эта линия, но и что с ней можно делать.
— Вот покажи, например, где находится то время, когда тебе нужно уходить?
Янеш показал. Местечко это было чуть правее того, где находилось его настоящее.
Волшебница улыбнулась:
— Конечно, тебе кажется, что уже пора. Но давай отодвинем этот момент подальше направо. И договоримся, что утро еще не скоро, и пройдет несколько дней по твоему времени, прежде чем в общем времени займется рассвет.
И глядя на недоумевающего Янеша, добавила:
— Мы, волшебники, всегда так делаем, если необходимо отдохнуть или подумать — намечаем себе точное время и отодвигаем его по своей Линии времени подальше. Бывало, пройдут годы, пока общее время отсчитывает час. Это очень удобно.
— А что время можно только отодвигать?
— Ну, во-первых, не время, а момент во времени, а во-вторых не только отодвигать, — ответила Стажена, — при необходимости ты можешь его и придвигать, и выстраивать новые линии, и закладывать себе в будущее или в прошлое различные события.
— Ни фига себе, — подумал Янеш, — вот это возможности!
И вдруг ему вспомнилась сказка. Там принцесса вместе со всем королевством уснула на сто лет. А когда какой-то бродячий принц ее разбудил, то оказалось, что она совсем не постарела.
Об этой сказке он и спросил у Стажены.
— Да, — кивнула та, — фея, что спасла твою принцессу, заложила большую временную петлю во внешнем мире, а их внутреннее время — сжала.
И на том месте, где был экран со сладкими фильмами Янеша, появилась такая картина.
— Это как в реке. Есть струи, которые мчатся быстро, сжато, а есть такие, которые омывают дно, все его ямы и изгибы. Они более медленные, неторопливые. А река у них одна.
— А как это сделать? — зачарованно спросил Янеш.
— Читай дальше, — предложила ему Стажена.
— Для того, чтобы сократить внутреннее время, ускорить начало любого события, надо сделать следующее, — читал Янеш, — Первое. Определить нахождения линии будущего в пространстве. Второе. Найти на этой линии местонахождение начала события — место-А. (см. рисунок). Третье. На этой же линии найти желаемое время начала события, место — В. Подтянуть событие из места А в место В, сократив внутреннее время ожидания.