— Мы зовёмся Сообществом Отпетых Негодяев, — напомнил Уилл, строго глядя на Генри.
— Не важно. Лично я не вижу в нём никакого смысла.
— Чувак, ты видимо не врубаешься. Во-первых, ещё в сентябре я сказал тебе, что Министерство зла предпочитает финансировать злодейские объединения, нежели одиночек. А потому не лучше ли уже сейчас заниматься созданием подобного объединения? И все присутствующие сегодня в этой комнате прекрасно это понимают.
— Угу, угу, — донеслось со стороны Крейга и Батлера.
— Во-вторых, у нас появилась прекрасная возможность угодить Министерству, что однозначно является большим плюсом. Вот почему мы хотим узнать правду. А когда узнаем, уверен, Министерство не останется в долгу.
— Вы слишком самоуверенны. К тому же, если всё окажется лишь случайностью… или Монстролли в самом деле пытался убить министра, но уже арестован, то представляю ваше разочарование в ближайшем будущем, — точно подметил Генри.
Киллиганы сомнительно покачали головой и в один голос заявили, что доктор не мог совершить такую оплошность. А то, что он арестован им и так известно.
— Когда мы поднялись на седьмой этаж, то не поспешили в спальню, а остались на краю коридора. Мы увидели, как по противоположной стороне Жерла перемещений вниз пронеслась стеклянная кабина с министром, его телохранителем, деканом и человеком в бирюзовом лабораторном халате. Видимо, последний и был доктор Монстролли. Плюс сегодня профессор Гиблл объявил, что занятия по генной инженерии откладываются на неопределённое время. Очевидно, что доктора увезли вчера на подлодке и, вероятно, подвергнут допросу.
— Хм, а вы довольно внимательны, — произнёс Генри. — Но меня интересует, что происходило в зале.
Уилл собирался ответить, но его опередил Мэт: нахмурив брови и хищно сощурив глаза, он надменно сказал:
— Я понял. Он хочет выяснить, что случилось с его дневником.
При этих словах сердце Генри сжалось сильнее обычного, и он почувствовал лёгкую боль.
— Каким дневником? — одновременно спросили Киллиганы.
— Да тем, который он всюду таскал с собой в чёрной сумке. Разве никто из вас этого не замечал?
— Подумаешь. Сумка как сумка. Ничего особенного, — отозвался Билл. — Меня, например, больше интересовало, зачем ты всюду берёшь с собой гитару. Хотя теперь она сломалась и…
— Бэтси не сломалась! Она погибла! Погибла! И я вам уже это говорил! — вспылил Мэт. — Скоро я отправлю её родителям. Пусть похоронят Бэтси с почестями…
Последнее предложение Мэт произнёс скорбящим голосом и опустив голову. Генри же в этот момент боролся с желанием покрутить пальцем у виска.
— Не знаю как вам, но мне кажется, Грин — тот ещё тип, — продолжил Мэт, выдержав небольшую паузу. — Он слишком подозрителен и что-то скрывает. Зря вы пригласили его на совещание.
— А я думаю, каждый имеет право…
— …на секр-реты, — вставили своё словцо доселе не встревавшие в общий разговор Бони и попугай Жако.
— Довольно! — строго произнёс Генри, не дав возможности Мэту возразить. — Все уже поняли, что мне нужна та чёрная сумка с моим дневником. Я уверен, что потерял её вчера в Общем зале, когда все запаниковали, и теперь хочу выяснить где она. И, кстати, Бони права: у меня есть право на секрет. И то, что написано в том дневнике — не вашего ума дело. Надеюсь, это все уяснили. — Генри пристально вглядывался в ошарашенные лица присутствующих. Все молчали. — А теперь я страстно хочу узнать, что же произошло в Общем зале, не видел ли кто из вас той сумки; на полу или у кого-то в руках, даже если это было мельком, вы должны вспомнить и сказать мне.
На минуту все, кроме Мэта, глубоко задумались.
— Да тут и вспоминать-то особо нечего, — наконец сказал Билл, почёсывая затылок. — Когда ты покинул зал с министром и профессором Гибллом, все принялись разглядывать труп монстра, а минут через десять явился смотритель Фичетт с толпой гремлинов и приказал всем выметаться прочь. Вот.
— А сумка?
— Поверь, приятель, когда перед глазами лежит такая громадина — всем будет абсолютно всё равно, что у них валяется под ногами, кто во что одет, что держит в руках и тому подобное, — сказал Руперт, а Флафи добавил:
— Чего уж говорить о какой-то там сумке.
«Значит, никто её не видел», — с огорчением подумал Генри.
— Твой черёд рассказывать, — напомнил Уилл.
— Да. Ну, ладно, — вяло согласился парень, помня о своём обещании.
Он слегка прокашлялся, а затем поведал Сообществу, что сам услышал в лаборатории на пятнадцатом этаже от Оливера Гада, Реджинальда Гиблла и доктора Монстролли.
— А я знал, что министр примет всё за покушение! — довольно воскликнул Уилл, когда Генри закончил рассказывать. — Слишком уж подозрительно, что именно в его приезд произошло происшествие.
— Это так, братец, — подтвердил Билл, — но ты же слышал: Монстролли не признал себя виновным, более того он утверждал, что кто-то пробрался к нему в лабораторию и вырубил ударом по голове. То есть кто-то хотел его подставить, и, как видно, у него это получилось.
— Да, но по версии профессора Гиблла доктора в отключку могло отправить его же чудовище, — сказал Руперт. — Следовательно, всё сводится к случайности, и Монстролли арестовали за то, чего он не совершал.
— Не забывайте, погиб…
— …человек министр-ра, — добавили Бони и Жако.
— Угу, угу, — в который раз промычали Крейг и Батлер, а Генри всерьёз стало интересно — уж не приходятся ли они родственниками Бони.
— Ладно, Монстролли косвенно виновен в его смерти, но это совсем не важно, — говорил Билл. — Гораздо интереснее то, что вдруг его, правда, подставили. И выяснить, кто это сделал, наша первостепенная цель.
— Поддерживаю, — сказал брат. — Поэтому предлагаю всем хорошенько пораскинуть мозгами: кто бы мог пробраться в лабораторию доктора?
— Туда так просто не проникнуть, — с умным видом произнёс Генри. — Чтобы попасть в лабораторию доктора, пришлось бы преодолеть три стальных двери, каждая из которых имеет сканер сетчатки глаза.
— В таком случае, это усложняет дело.
— Наоборот, Уилл! — воскликнул вдруг Мэт. — Очень даже упрощает. Нам не придётся теперь подозревать всех подряд; лишь тех, кто способен взломать дверь с подобной защитой.
— Да? Например?
— Есть у меня на примете двое: Реджинальд Гиблл и Артур Фичетт.
— Что? Декан злодеев и смотритель Селтфосса? — удивился Уилл. — Ладно, с Гибллом более-менее ясно: он — спец в зловещих изобретениях, всяческих механизмах и устройствах, и, возможно, ему действительно под силу взлом сканера сетчатки глаза, но он был в Общем зале, когда внутрь ворвался монстр, к тому же, ты думаешь, он смог бы так искусно притворяться? Вряд ли. — Он усмехнулся и сложил руки на груди. — А смотритель Селтфосса — это ж и вовсе курам на смех…
— Вот и нет, — возразил Мэт. — Во-первых, он отсутствовал на банкете и явился только тогда, когда чудовище убили. Во-вторых, у Фичетта имеются запасные ключи от всех комнат студентов и, возможно, от множества других в университете.
— Ага, а от лаборатории у него был запасной глаз Монстролли, — сардонически заметил Билл.
— Конечно, нет. И я понимаю ваш скептический настрой, однако мои подозрения небезосновательны. Подумайте, что мы знаем об этом старикашке? Кем он был раньше? Кому прислуживал? Чем занимался? А что если он — бывший медвежатник, который взламывал сейфы для своих хозяев, тогда за свою долгую жизнь он повидал не один вид замков и, наверняка, научился обходить даже самые сложные системы защиты. Да ещё и в Селтфоссе он занимает далеко не последнюю должность, являясь одновременно смотрителем университета, руководителем гремлинов и хранителем ключей. Хорошо устроился!
— Вполне убедительно. И всё же не только Фичетт отсутствовал на банкете, там не было многих преподавателей, с которыми нам только предстоит познакомиться на старших курсах. А про медвежатника — хорошо подмечено, поэтому предлагаю заняться составлением списка, в который войдут все, кто мог бы обладать подобным навыком. Фичетта же возьмём пока на заметку, — говорил Уилл, — как-никак он проработал в Селтфоссе немало лет, значит, неплохо его изучил и вполне мог найти способ проникнуть, казалось бы, даже за очень защищённую дверь. Однако, его мотивы не совсем понятны. Может, у кого-то имеются предположения?