Клоун вытащил из подмышки крошечный, похожий на детский, красный зонтик, и, раскрыв его над головой, побрел к выходу из переулка. У высоких заколоченных дверей кабаре «Тутти-Бланш» он остановился и, достав из кармана маленький ржавый ключик, открыл почтовый ящик.
– О, письмо, – угрюмо проговорил он.
На конверте стояла большая сургучная печать с изображением круглого лица с бородой, в колпаке и больших лётных очках.
– От Человека-в-красном, – горестно вздохнул клоун и раскрыл конверт. Внутри было выведено изящным каллиграфически-идеальным почерком:
«Дорогой, мистер Роуз!
Спешим сообщить вам, что в этом году вы стали одним из немногих счастливчиков, которые хорошо себя вели и заслужили подарок!
Вы просили у Человека-в-красном Люси, и Человек-в-красном дарит вам то, что вы так желали.
Интересующий вас адрес: Хмурая аллея, дом № 26, Тремпл-Толл, Габен.
Счастливых праздников и с Новым годом!»
Мистер Роуз сложил письмо засунул его в конверт, а сам конверт положил во внутренний карман пальто. А потом он побрел… Побрел по указанному в письме адресу.
Вскоре угрюмый клоун уже был на Хмурой аллее. Вот и дом № 24, а вон впереди виднеется и № 28.
Мистер Роуз прошел мимо двадцать четвертого дома и, протиснувшись через щель между разогнутыми прутьями решетки, оказался на заснеженном пустыре.
Пройдя около дюжины шагов, он остановился и склонил голову.
– Привет, Люси, – сказал мистер Роуз. – Давно не виделись…
Заледеневшее, припорошенное снегом надгробье с одинокой надписью «Люси» ничего не ответило.
– Я отомстил, Люси… Я вытащил их на свет, освободил всех безнадег, я уничтожил банк.
Надгробье так и осталось равнодушным.
– Но это еще не конец, ты знаешь… Они действовали по чьей-то указке. И сейчас я выясню, по чьей…
Клоун достал из кармана маленькую книжечку. Раскрыл ее. На первом листе значилось:
«СПИСОК САМОУБИЙЦ. Собственность «Ригсберг-банка», личная собственность Сесила С. Ригсберга (зачеркнуто) Вивьен Ригсберг».
Сокровище. Подлинное сокровище! Эта крошечная книжечка и являлась главной целью мистера Блохха. Книг было вовсе не две – их было три, и о существовании этой в банке ровным счетом никто даже не догадывался, кроме, разумеется, хозяйки. Четыре Грея, сами того не зная, не покладая сил, рискуя жизнями и свободой, работали как раз для того, чтобы он смог ее заполучить. Эта книжечка – единственное, чего он не мог достать, даже будучи внедрен в банк, даже занимая там важную должность. Личный сейф Вивьен Ригсберг… Мистер Блохх знал, что сможет открыть его лишь в случае чего-то неординарного – происшествия, которое до основания всколыхнет черный дом на Площади.
Для него это не было работой. Для него это было личным…
Перелистывая страницы, клоун дрожал, и книжечка дрожала в его руках. Имена и фамилии сменяли друг друга… самоубийцы, которые в действительности не были самоубийцами, выстраивались строчка за строчкой.
Мистер Роуз держал сейчас свидетельство о тончайшей интриге, настолько неуловимой манипуляции, что те игры с несчастными случаями, которые устраивали люди Ратца, ей и в подметки не годились. Вряд ли даже сама Вивьен Ригсберг понимала, что именно записано в этой книжечке.
Сердце заколотилось в груди. Он нашел!
– «Певерелл, Люси», – прочитал клоун. – «Заказчик…»
Он несколько раз перечитал стоящее там имя.
– Я не понимаю…
Снежинки опускались на тонкие сухие страницы.
Где-то за спиной раздался звон. По всему городу часы начали отбивать полночь. Новый год.
Клоун не слышал. Ничего кругом не замечал. И не дышал. Он все также стоял у надгробья и вглядывался в вырисованные аккуратным до тошноты конторским почерком пять букв, которые так долго искал. Много лет он представлял себе этот миг, угадывал имя, но… в итоге ни одно из его предположений не совпало с… этим.
– Я не понимаю… – повторил мистер Роуз, а затем захлопнул книжечку. – Но я все выясню.
Развернувшись, он пошагал прочь. Кожу жгло, и лицо клоуна мистера Роуза начало жечь, словно умоляло снять его.
Ничего, он скоро его снимет. Скоро он снова станет безликим Блоххом.
Его поиск продолжался… Мистера Блохха впереди ждало очень много работы.
***
Переулок Трокар. Дом № 7. Без пяти минут полночь.
Полли стояла у двери и никак не могла постучать.