Мигом ножичком прорезали палатку, вытащили хлеб, мясо и скрылись.
Переехали в лодке на другой берег, ушли вдаль, чтобы огонь было не видно, разожгли костер, поужинали.
Долго Ванька ругал Степана, ребята смеялись, а Степка и к пище не притронулся.
Ночевали в кустах. Привыкли!..
На утро не мало переполоху в лагере пионерском было: воров, конечно, не нашли; но с того дня установили караул.
На другую ночь Ванька с ребятами разложили огромный костер на берегу речки около пионеров: варили уху из наловленной рыбы.
Не меньше был и пионерский костер, напротив, на холме, около палаток. Оживленно и весело суетились вокруг огня пионеры. Начались упражнения, гимнастика, игры, полились песни.
У Ванькиного огня — свой молодняк, и тоже не скушно! Даже и Степка сегодня в духе.
Кончили петь пионеры, принялись за ужин. Пристают и ребята к Степану — Спой Степка! покажи себя, пусть не важничают больно! Что мы, хуже их что ли?
— Не, постой, робя! Я им сначала соловьем просвищу — пусть птицу ищут!
И защелкал, разлился соловьиной трелью, что тебе самая настоящая птица. Смеются ребята, а сами на пионеров поглядывают. Те встрепенулись, к соловью прислушиваются, на кусты глядят, привстали. Присоединился Ванька, вдруг два соловья защелкали. Смеются ребята на берегу…
— A ты, Андрей, кричи совой, a ты, Петруха индюком или кукушкой… — и огласился лес звонкими песнями всевозможных птиц.
Догадались пионеры какие это птицы, смеются, красным флагом машут.
Устали забавляться ребята, — надоело…
Притащили огромную сосну, в костер бросили. Затрещал огонь, высоко вспыхнуло пламя, разгорелся костер выше лесу языками высокими!
— А, ну, Степка! уважь теперь — пристают ребята.
Степка подошел к самой речке. Засучил рукава, на грудь их крестом сложил, и полилась по реке, как по бархату, песня:
„Ах ты, но-о-ченька, а… ночка — темна-а-я!“..
Вздрогнул пионерский лагерь. — Вот так голос! Слышь, ребята, на реке! И вмиг весь лагерь окружил певца.
Кончил Степка. Ребята кинулись спрашивать: Кто?.. Откудова?.. Что делают?..
Но наши рыбаки встретили их довольно сухо и, взяв котелок, прыгнули в лодку, и ударили весла, а хоровая песнь про "Ухаря купца" неслась и удалялась по реке вместе с лодкой.
Долго говорили о них пионеры — Кто? бродяги? Беспризорные? Правонарушители? Как? Почему? Что их ждет, и так далее… Под эти разговоры и заснули.
Несмотря на кражу, лагерь не уходил, в сараях волновались, старшие поддакивали Ваньке, что надо их лагерь или поджечь, или основательно выкрасть все добро. Степан не соглашался, большинством решили, — как успокоятся, не станут остерегаться приехать с большой командой и разогнать так или иначе лагерь.
Степку стыдили, отказаться было нельзя: на посмешке он не хотел быть, да и что они ему, пионеры-то братья, что ли?
Через неделю приехали девять человек да в сараях понабрали человек пять.
Пришла ночь. Опять засели в кусты; ждут, когда пионеры спать улягутся, присматриваются. Уснули те крепким сном…
Упал туман, сыро и холодно стало!..
Ванька расставил всех цепью друг за дружкой, чтобы бесшумно выкраденное из рук в руки передавать.
Впереди Степку поставил в наказанье за упрямство.
Свистнул совой, Степка чиркнул ножичком палатку, благополучно передал хлеб, ведро с мясом; только начал насыпать картошку, как кто-то схватил его за руку. Степка свистнул, вмиг компания рассыпалась за кустами.
В лагере поднялся переполох. В пять минут весь лагерь встал как один!..
Степке крепко вязали руки. Ванька держал команду наготове, крепко сжимая кулаки, он выжидал минуту, чтобы кинуться всем в бой.
Удаль, задор, желание померяться силами, отбить Степку — горело в молодых сердцах. Подкрались поближе и, по крику совы, кинулись на пионеров.
Засада вышла неожиданной. Сначала растерялись; Ванька успел разрезать Степану веревки, и тот, не вставая с места, лупил кулаками, но скоро команда вожатого оказала действие: Степка и Ванька были вновь связаны, а остальные успели улизнуть.
К пойманным поставили надежный караул; в соседней палатке собрался весь отряд и два вожатых. Начался совет, что делать с пойманными. Ребята горячились. Сыпались разные предложения. Кто советовал немедленно ехать за милицией, кто вести их в милицию, кто предлагал допрос. Старший вожатый, Митя успокаивая и призывая к порядку, взял слово:
— Товарищи, — говорил он, — мы должны поступить как пионеры! Пионер должен смотреть в корень зла! Спросите их сейчас, чувствуют ли они свою вину? сознают ли что сделали? и вы увидите, что нет, — не сознают! Наше дело подойти к ним ближе, по-товарищески, попробовать их спасти… Попробуем, товарищи?
Раздались возражения. — Зло должно быть наказано, — горячились пионеры. Нужно снять допрос, — кричало большинство…
Но допрос не дал ничего.
Связанные не желали отвечать: Степка упорно молчал, Ванька отвечал дерзостями.
На дно упала душа у Степки. Слышал он все речи в соседней палатке. Словно ножом резали по сердцу слова Мити.
Долго опять спорили пионеры. Убедил всех своей искренностью и теплотой Митя.
Голосовали все за товарищеский подход — поручили говорить с пойманными Мите.
Пошел к связанным в палатку Митя. Молча разрезал веревки, сел рядом со Степаном, закурил.
Долго молчали…
Выкурил Митя, да и говорит:
— A ты здорово поешь! И голосина же у тебя, что твоя труба!
— A ты откуда знаешь? — вскинул глазами Степка.
— Я-то, да я тебя прошлый раз на берегу заприметил! Учиться тебе, парень, надо! Голос свой обрабатывать, а с такой жизнью навсегда прикончить пора! Так, что ль?!.
Степан смотрел уныло исподлобья, а сам думал:
— И зачем ты меня бередишь по самому больному месту! Учиться!.. — А кому нужна моя наука-то — молвил Степан.
— Всем нужна! Людям нужна! — понимаешь?
Митя говорил просто, искренно, задушевно.
— Давайте говорить сразу по-хорошему… Вот вы свободны оба! ну, что, опять воровать пойдете, али у нас здесь останетесь… как равные? Что лучше, жить по-хорошему, помогать нам?.. Или опять па улицу?
— Хотите по-товарищески? Как равные?
— Какие же мы вам равные! — говорит Степан;— разве мы можем?
— Эх, Степа, брось. Может и из нас много было плохих, да выправились. Ну?!.
Ванька ничком перевернулся наземь, закрыв голову руками.
Подошел Степан к Мите, взял его за плечо, хотел что-то сказать, а слезы помешали!.. Уткнулся головой в его плечо, а плечи вздрагивают…
Остались ребята в лагере. Чужими они себя здесь не чувствовали. Как-то сразу Митя все отношения наладил!
Счастливым на утро проснулся Степка, хотелось верить, что он здесь товарищ, а не чужой, что ему верят, что есть надежда жить по-человечьи, а впереди может и учить будут!
Ванька в первый же вечер рассказал многое из своей жизни.
Ребята вместе с другими оживленно принялись за работу: кололи дрова, удили рыбу, все вместе поехали в подшефное село.
Жизнь у пионеров на свободе, полная интересной живой работы, по душе пришлась Степке и Ивану.
Старые товарищи наведывались в лагерь; сначала прятались в кустах — стыдно было, а потом стали проситься пожить с пионерами.
Осенью Степку удалось пристроить приходящим в музыкальную школу, а Ванька орудовал на пашне, принадлежащей пионерам.
