— Дело не в тебе, — он позабавился её самокритичности. — Просто я больше не вернусь в этот город.
— Да я настоящий профи!
— Дело не в тебе, — повторил он, невольно улыбнувшись.
Она опустила глаза. Локи приблизился к ней и упёрся руками в стену так, чтобы девушка очутилась в своеобразной ловушке. И без того миниатюрная, Дарси теперь казалась совсем крошечной. Он наклонился к её губам и легонько коснулся их своими, удивляясь внезапному порыву. Это удивление могло бы остановить его, но тут Дарси сама подалась навстречу и обхватила лицо Локи ладонями. Поцелуй вышел скомканным и спонтанным, будто стая птиц резко сорвалась с места, — но оттого не менее сладким.
Он не понял, как это произошло, но, когда Дарси оторвалась от него, часто-часто дыша, они уже были внутри её жилища.
— Лучше я не буду включать свет, — шепнула она. — Честно говоря, бардак тут просто вселенский.
Опять насмешила невольной отсылкой: эта девчонка едва ли представляла себе, что значит настоящий вселенский бардак. Но теперь Локи получил власть и наведёт везде порядок.
Властвовать над Дарси тоже было приятно. Очутившись в её постели, он дал волю эмоциям и с наслаждением слушал, как она вторит его тяжёлому дыханию, слегка постанывая. Свет так и не включили, но Локи мог видеть очертания её манящего тела и тёмные завитки разметавшихся волос. Он прижал Дарси крепче и нащупал губами изгиб шеи. Нежная кожа и незнакомый ему запах будоражили, заставляли глухо рычать от удовольствия. Дарси не осталась в долгу и вцепилась руками в его спину, словно желая врасти в него, стать неотделимой частью.
Он властвовал над ней, но и был покорён, и в момент исступления назвал её имя. Дарси. Как полный сладости выдох и новый вдох. Она не могла ответить Локи тем же, ведь он не назвался, и только изучала взглядом его склонённое над ней лицо. Её полные губы изогнулись в мягкой улыбке.
— Так ты учёный, говоришь? Чем занимаешься? — спросила она спустя некоторое время, свернувшись рядом, поскольку кровати совсем не хватало, чтобы каждый мог расположиться привольно.
— Изучаю космические явления, — обобщил Локи. Ну, например, космический промах братца, которого удалось изгнать сюда, в Мидгард.
— О-о-о, и как там космос?
— В порядке, — ответил он. Хотя прекрасно знал, какой хаос творится сейчас во многих из девяти миров. В голове не всплыло ничего из этого, в мыслях царило приятное опустошение. Несколько минут они оба снова слушали тишину.
— Это странно — то, что случилось между нами, — сказала наконец Дарси и задумчиво посмотрела на него. — Я обычно так не поступаю.
В том, как она произнесла это, не было попыток оправдаться, только спокойная констатация факта. Локи понимал, что по асгардским меркам подобное поведение юной девы выходило за все рамки приличий, но здесь, видимо, существовали другие представления на этот счёт.
— Обычно я тоже, — сказал он и сам усмехнулся тому, насколько честен был в этот миг.
Каким коварным напитком оказалось здешнее пиво, всё-таки затуманило разум настолько, что Локи спутался со смертной. А впрочем, может, дело и не в напитке. Скосив глаза на Дарси, которая легонько водила пальцем по его груди, он задержал взгляд на её круглых плечах, почти белоснежных в слабом ночном освещении. Пожалуй, всё-таки надо записать её номер.
========== Рагнарёк ==========
Комментарий к Рагнарёк
Дарси Льюис почти потеряла себя. Это началось ещё давно, задолго до того, как в Асгарде пошли толки о приближающемся Рагнарёке.
Ангст, AU: Локи забрал Дарси в Асгард, и во время правления Хелы она находилась там. Автору не додали драмы в третьем “Торе”, автор пытается дожать сам)
Дарси Льюис почти потеряла себя. Это началось ещё давно, задолго до того, как в Асгарде пошли толки о приближающемся Рагнарёке. Она затруднялась сказать наверняка, когда именно.
Быть может…
…тогда, когда бог лжи и обмана втёрся к ней в доверие, чтобы использовать в корыстных целях, чтобы проникнуть в стан врага и выудить нужную информацию. Он задурил ей голову, он манипулировал, запугивал и зачаровывал. Последнее, пожалуй, сыграло решающую роль. Дарси так отчаянно влюбилась, что, даже узнав потом, кто на самом деле перед ней, не смогла ничего с собой поделать. Джейн бесилась, клеймила предательницей, Сэлвиг искренне переживал и пытался вырвать из лап чудовища — до тех пор, пока сам не попал под его власть.
Власть, которую он применял к Дарси, была совсем иного свойства. В случае смертной Локи не нуждался в магии или гипнозе, достаточно было поманить пальцем, и она таяла, текла в его объятия, страстно мечтая остаться в них навсегда и прекрасно понимая: настанет миг — и он покинет её, не испытав ни малейшего сожаления. А то и раздавит, как мелкую надоедливую бабочку. Пока же она наслаждалась нектаром этого дивного экзотического цветка. Хищного цветка.
Быть может…
…тогда, когда на месяцы погрузилась в беспросветную апатию, когда он проиграл в битве за Мидгард и ожидал решения своей участи, стоя с унизительным кляпом на исхудавшем лице. Она не смела даже попрощаться, смотрела издалека, давясь рыданиями. Джейн права: она действительно стала предательницей, ведь должна была возненавидеть Локи за то, что он сотворил с её миром. Но сердце болело лишь об одном: его забирают отсюда. Какую бы кару ни выбрали для него в Асгарде, не приходилось сомневаться в том, что она будет соразмерна его деяниям — а они отличались жестокостью.
Быть может…
…тогда, когда он вернулся за ней. Сначала Дарси подумала, что от горя совсем свихнулась и ей пригрезился портал, доставивший её к асгардскому двору. Зачем жалкая смертная понадобилась Одину Всеотцу, уму непостижимо. Она настолько погрязла в тоске, что даже не могла толком испугаться или удивиться, только покорно ждала, что же скажет этот седой старец, смотрящий с какой-то странной лукавинкой, не подходящей его облику. Он отослал всех слуг, чтобы дать ей аудиенцию тет-а-тет, и упивался произведённым эффектом, когда она в полном потрясении наблюдала, как иллюзия развеивается. Перед Дарси предстал её бог.
Она осталась с ним, разве она имела выбор? Её душа принадлежала Локи.
Он же не принадлежал никому, он, добравшись наконец до заветной цели, торжествовал и делал всё, что заблагорассудится, порой проводя день за днём в лености, в развлечениях, смотря глазами Одина, как подданные, подчинившись его воле, восхваляют того, кого так незаслуженно обходили вниманием раньше. Его неизменно окружали женщины, и Дарси знала, что она — одна из многих других. Ревность душила, но Дарси скрывала её, скрывала слёзы, боль и страх. Она была чужой здесь, и только Локи оставался её светочем и надеждой, а надеяться на ложь и коварство — опасная затея.
Иногда отголоски былой жизни пробуждались в памяти, и Дарси спрашивала себя, отчего Локи вообще вспомнил о ней, разве не хватало ему прекрасных асинь в Асгарде? Чем она могла его привлечь, ведь никакой выгоды уже не извлечь, не выудить важных сведений из болтливой дурочки. Она не тешила себя бреднями о вечной любви, она видела, что бог равнодушен к ней и просто забавляется, питаясь эмоциями, что захлёстывали её с головой. Возможно, секрет именно в этом? В том, что ни одна другая женщина не зависела от него так полно, не любила так безоглядно?
Ты — моя прихоть, снизошёл однажды Локи до объяснения.
И она довольствовалась этим, собирая по крупицам своё больное, израненное, неправильное счастье.
Дарси Льюис почти потеряла себя — жизнерадостную, неунывающую, острую на язык. Невозможно было находиться рядом с Локи, не растворяясь в нём, не становясь послушной тенью. Придворные презирали её, не в открытую, разумеется, опасаясь гнева Всеотца, но достаточно явно для того, чтобы она ощутила это. Дарси терпела, Дарси жертвовала всем, дожидаясь его ночами в маленьких покоях, отведённых ей. И он приходил, если был расположен повидать её.