Плафоны здесь – уменьшенные копии плафонов со станций московского метро, только в метро в них воткнули энергосберегающие бандуры, несоразмерные, так что это похоже на порно с использованием внешних средств, а здесь никакого энергосбережения. Разумеется.
…Ринат заглянул снова – на сей раз без стука. С минуту он рассматривал это молча: Алекс сидел на ковре перед шкафом, и всюду валялись книги. Шлеп. Шлеп. Алекс брал из шкафа очередную, пролистывал, протряхивал, и она летела к остальным.
– Что вы делаете?
– А на что это похоже? На обыск? – заржал Алекс.
– Алексей Михайлович, я не могу давать вам советы, и это вообще как бы не мое дело, но скоро приедет Михаил Андреевич, и, может быть, вам стоит как-то привести себя в порядок?
– Вы, кстати, к обыску-то готовы? Морально… А то щас стук в дверь, и мало ли… Революция – она штука такая… Сегодня арестовываете вы, а завтра арестовывают вас…
– Вы уже весь день говорите о какой-то революции, но о какой? Вы в окно-то посмотрите, Алексей Михайлович.
Алекс будто того и ждал, хотя почему «будто»?
– В окно-о? Окно выходит во двор. Может, вы меня на улицу выпустите? Я посмотрю…
Ринат пожал плечами и отвернулся, собираясь выйти.
– А что же вы меня не остановите? – прокричал ему Алекс. – Вот я шарюсь в бумагах Михаила Андреевича Николаева. Видного государственного деятеля. Бывшего вице-премьера, а теперь – я уж даже не знаю, кто он тут у вас теперь… А может, я английский шпион? Может, меня завербовала MI8?
– Ми-8 – это вертолет, – брезгливо ответил Ринат. – Знаете что? Ложитесь-ка спать. Уже поздно, и мне правда неизвестно, когда он приедет.
За окном черно, из-за осеннего ветра с листьями кажется все время, что кто-то мечется под фонарем.
– А, ну то есть ок? Я могу и дальше рыться в его бумагах?
– Здесь нет его бумаг.
– Вот именно!!! – Алекс вскочил и чуть не уронил бутылку на ковер. – Здесь нет его бумаг. Ego Wall[5]. Здесь никаких личных вещей нет. Здесь ничего его нет, понимаете?
– Нет.
– Вот эта квартира, в которую вы меня затащили, не имеет к нему никакого, ни-ка-ко-го отношения!..
– Слушайте. Не хочу вам грубить. Но проспитесь, а?
– А книги?! – истерил Алекс. – Думаете, я что, не помню его книг? Вы знаете, он, конечно, старый мудак, но читал он много, раньше, по крайней мере, он все-таки филолог, и была куча книг, которые мы привезли еще из Питера, например, и… А это? Что это?!
Алекс начал бурно потрошить уже и верхние полки – они оказались заставлены тяжелыми однотипными томами; они уже не шлепались, а бахали, как…
– Что это за хрень?! «Великий князь – Восходящий узел орбиты»?! «Монголы – Наноматериалы»? Что, fuck? «Российская энциклопедия»? Кому вообще нужна бумажная энциклопедия, кто этим пользуется?! Словарь – чего? Кто это собирал? Дизайнер интерьеров? По цвету обложек?.. Что это за бред!!!
Ринат невозмутимо промолчал и сходил за кофе. Когда он вернулся, Алекс сидел в отупении среди энциклопедического разгрома. П – пертурбационная функция.
– Я волнуюсь за фотографии.
– Какие фотографии?
– Если это квартира моего отца, то я бы хотел найти наши семейные фотографии.
– Я не уверен, что они здесь.
– Я забыл, как вас зовут. Неважно. Я не знаю, что у вас тут обо мне говорят. Я ведь уехал учиться. Я ведь не покидал свою страну, как тут, наверное, думают… И я, естественно, не взял с собой никаких семейных фотографий. Это было бы просто странно. – Алекс нервно хмыкнул, отпил кофе и несильно облил им ковер, чудом не попав на себя. – Конечно, я мог их отснять, но… И вот теперь я беспокоюсь. Я, блядь, очень сильно беспокоюсь! Очень. Сильно. Беспокоюсь.
Ринат, кажется, начал терять терпение.
– Слушайте, Алексей…
– Я рано потерял мать! – Алекс оборвал его, поднял вверх указательный палец. Ему самому, вероятно, казалось, что он выглядит сейчас многозначительно и грозно. – У меня осталось очень мало ее фотографий… Очень. Мало. Фотографий. Вы понимаете?
– Я думаю, вы…
– Кстати!!! А где его рабочее место?
– Что?
– Ну стол? Стол-то у него тут есть, за которым он работает?.. Как этот… Сталин, fuck, на плакатах, где он, знаете, ночей не спит…
– Я вас очень прошу, давайте вы ляжете спать.
– У них всех на рабочих столах сейчас фоточки! – Алекс вытаращил глаза и схватил Рината за рукав. – Это типа модно, да?.. Ну, я уж не рассчитываю, что там фотка моя или мамы моей… Но уж ее-то фотография должна быть?
Алекс так выделил «ее» и так топорно изображал безумие, что Ринату, видимо, пришлось переспросить – безо всякого, впрочем, интереса: