ВНИМАНИЕ! ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА НА ПЬЕСУ ЗАЩИЩЕНЫ ЗАКОНАМИ РОССИИ, МЕЖДУНАРОДНЫМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ, И ПРИНАДЛЕЖАТ АВТОРУ. ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЕЁ ИЗДАНИЕ И ПЕРЕИЗДАНИЕ, РАЗМНОЖЕНИЕ, ПУБЛИЧНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ, ПЕРЕВОД НА ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ, ВНЕСЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЙ В ТЕКСТ ПЬЕСЫ ПРИ ПОСТАНОВКЕ БЕЗ ПИСЬМЕННОГО РАЗРЕШЕНИЯ АВТОРА. ПОСТАНОВКА ПЬЕСЫ ВОЗМОЖНА ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПРЯМОГО ДОГОВОРА МЕЖДУ АВТОРОМ И ТЕАТРОМ.
Комедийная пьеса на 6 человек.
Продолжительность 1 час 20 минут!
Пьеса в одном действии, но с большим количеством сцен, что предполагает относительно частую смену декораций.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ЛЁНЯ – жизнерадостный парень, около 35 лет;
НОРА – жена Лёни, около 35 лет.
СУСАННА – любовница Лёни, около 25 лет.
СЕМЁН – друг Лёни, около 35 лет.
АЛИНА – жена Семёна, около 35 лет.
КРИСТИНА – любовница Семёна, около 25 лет.
Декабрь, канун Нового года.
СЦЕНА 1 ЗОНА ОТДЫХА ПРИ ГОРНОЛЫЖНОМ КЛУБЕ
Со сноубордами в руках, при полном обмундировании, охая, стоная, прихрамывая и корячась, на сцену выходят два друга, Семён и Лёня.
Лёня несёт сноуборд в руке, смотрится уверенно, профессионально, а Семён ползком тащит сноуборд за собой по сцене, словно санки тянет по полу двумя руками, что говорит о его весьма скромном опыте в данном виде спорта.
ЛЁНЯ (с насмешкой): Ну что же, дружочек, учитывая, что ты жене уже третий год «чешешь» про свои системные выезды на тренировки по сноуборду, мог бы хоть стоять на нём научиться, ради приличия.
СЕМЁН (с одышкой): Ой, Лёнька, не сыпь мне соль на рану. У меня там под обмундированием живого места нет. Я даже боюсь туда заглядывать, там, наверное, один сплошной синяк.
Лёня бодро, опытной рукой снимает горнолыжные очки, шлем, перчатки.
ЛЁНЯ (оптимистично): Не переживай, Сеня. Скажешь, что неудачно приземлился с трамплина. Трасса оказалась не подготовлена, погодные условия подвели, видимость сыграла свою роль. Ну и, в конце концов – спорт есть спорт. Тут без этого никуда!
Семён садится на «пятую точку», снимает горнолыжные очки, шлем, перчатки. Двигается медленно, кряхтя.
СЕМЁН (с одышкой): Да… что дома наплести – за это я как раз не переживаю. Я переживаю за то, как я теперь к Кристине со всем этим… Не нарушена ли функциональность! Есть серьёзные опасения, поскольку, чем я брякнулся последний раз – ты сам видел.
Лёня кивает с ухмылкой, снимает куртку, берёт с барной стойки газированный напиток, наливает в одноразовый стаканчик, который находит там же.
ЛЁНЯ (оптимистично): Нормально всё будет. Хотя… да, шмякнулся ты прилично.
Лёня отпивает напиток из стаканчика.
СЕМЁН (жалобно): А вообще непросто живётся нашему брату! Изменять становится всё сложней и сложней… И ведь что самое обидное, никто не оценит по достоинству всех наших изощрений, стараний и подгадываний. А между тем, это ведь полноценный творческий процесс!
ЛЁНЯ (пафосно): Это не просто какое-то там творчество, это опера, на какие нам приходится идти ухищрения, чтобы лишний раз изменить!
СЕМЁН (сочувственно, с пониманием): О, да… А риски какие? То муж чей-нибудь морду набьёт, то дети чужие привяжутся…
ЛЁНЯ (в чувствах): А сколько приходится тратить на подарки и сувениры? Это же просто кошмар!!! Я все премии и подработки спускаю на этих… в смысле эту… в общем, дам.
СЕМЁН (сочувственно, с пониманием): Даааа… Это тебе ни подарок супруге, который стоит три копейки, и куплен от фонаря, лишь бы как-то откреститься от дня рождения и прочей чепухи. Тут приходится настоящие подарки покупать! Дорогие! Качественные!
ЛЁНЯ (досадливо): А эти сообщения на телефон в неудобный момент? Эти звонки от истеричек – дурочек, среди ночи!!! И ведь телефон свой ни дать нельзя, и послать куда подальше – не всегда выгодно… В общем – сплошные головоломки…
СЕМЁН (сочувственно, с пониманием): А когда только начинаешь эти сторонние отношения, то какой риск заразиться! Статистические показатели сифилиса просто ужасающие! Как жить в таких условиях… Сколько раз я на эти грабли наступал… в этом году.
ЛЁНЯ (философски): Дааа… Заморочек конечно… просто жесть. Я и сам иной раз думаю, зачем мне это всё? Брошу ко всем чертям! Есть жена, ребёнок за границей учится. Чего ещё нужно? Но… Подобные мысли меня к счастью подолгу не одолевают. В конце-то концов, мужики мы или кто? Тут хочешь, не хочешь – а надо!