И, словно чувствуя это, Кирилл никак не направлял мои действия, оставляя полный и безраздельный контроль над происходящим. Он только рвано дышал, иногда постанывая, и продолжал сжимать мои волосы, отводя их, чтобы видеть мое лицо…
— Оля, подожди… стой…
Хриплый шепот вызвал волну протеста, и я едва ли не заворчала как сердитый медвежонок, когда восхитительная конфета выскользнула из моих губ.
Кирилл подтянулся, нашаривая на тумбочке блестящий квадратик презерватива. Я выпрямилась, сложив ладони на коленях, как прилежная девочка, и облизнулась, закусив губу.
Мужчина обхватил ладонью мой затылок и ворвался поцелуем в рот — сразу глубоко, запредельно чувственно, и, не разрывая этого поцелуя, опрокинул на спину. И я, предвосхищая его движение, раздвинула ноги, принимая в себя уже знакомую горячую твердость, идеально заполняющую меня — как будто именно для меня она и была создана.
В этом утреннем сексе не было ничего особенного. Кирилл не дразнил, не демонстрировал опыт, играя на каких-то там особенных точках женского тела, не ставил меня в какую-то особенную позу. А я… а я даже не пыталась насмотреться и нащупаться напоследок, лежала с закрытыми глазами, бесхитростно обхватив его за шею, и только с наслаждением ловила ритмичные движения в глубине моего тела и периодические поцелуи.
Ничего особенного.
А разрядка все равно вышла ослепительной. И такой мучительно сладкой и долгой, что на моих зажмуренных глазах даже выступили слезы.
Кирилл, кончивший одновременно со мной, не торопился выходить. Он продолжал давить своим телом надо мной и во мне — и это тоже было мучительно сладко.
— Ты невероятная просто.
— Сам такой! — шутливо проворчала я, скрывая за этим ворчанием накатившую неловкость.
И что мне с ним, таким проснувшимся, теперь делать?
Не хочу я натянутых прощаний, когда он, вроде как, джентльмен и “я вызову тебе такси”, а я, вроде как, взрослая женщина и все прекрасно понимаю, но все равно обижаюсь, что номер телефона у меня никто не попросил. Хоть я бы и не дала! Вот еще!
Или дала бы?.. в конце концов, столько всего уже дала, что мне, номера телефона жалко?..
“Или иллюстрация на тему “о чем думает женщина, пока мужчина целует ей грудь”!” — мысленно объязвила я сама себя и усилием воли стряхнула с себя томный транс.
Кирилла стряхнуть оказалось сложнее — грудь при свете дня оказалась игрушкой очень занимательной…
— Я первая в душ! — застолбила я место, сгребая разбросанные по комнате вещи в одну не очень-то увесистую кучку.
Мужчина чмокнул меня в макушку и, натянув лишь трусы, уполз на кухню, где через мгновение пикнула, оживая, кофеварка.
Я проводила аррр-спину зачарованным взглядом, опомнилась и нырнула в ванную, первым делом залезая в телефон.
“Водитель приедет через 7 минут” радостно оповестило меня приложение.
Хорошо, мы поторопимся!
О Золушках и любви
Кирилл
Утро начинается не с кофе…
Но и с минета оно у меня начинается впервые в жизни. Вернее, с того минета, о котором я не просил.
И это офигеть какое непередаваемое ощущение проснуться от того, что по члену скользят мягкие женские губы. Открыть глаза и встретиться с порочным вишневым взглядом.
Чертовка. Нереальная женщина просто. Таких не бывает…
Пока постигшее нирвану тело на автопилоте готовило кофе на двоих, мозг прикидывал перемену планов на выходные. Работу передвинем, и надо будет позвонить в тот ресторан, который Виталик как-то рекомендовал, узнать, есть ли столик на вечер.
Из душа Ольга вышла одетой — вчерашние три чулка: один, который блестящий, и два, которые капроновые. Я поцеловал ее, махнул рукой в сторону кофе и сам поторопился в душ, но, не утерпев, заорал еще оттуда, пока вытирался:
— Оль, у тебя какие планы на выходные?
Тишина.
Вышел в спальню.
— Оль?
В гостиной тоже было пусто. Никаких следов ночной гостьи, кроме ехидно подмигивающей елки и двух нетронутых чашек с кофе.
— Оля?..
Я на всякий случай выглянул в коридор.
Сапоги и шубка тоже исчезли будто бы их и не было.
Квартира была пуста.
Ну ёпрст! Ну что за детский сад! Хоть бы телефон оставила... Я на всякий случай вернулся в ванную, вдруг я проглядел и там на зеркале, в лучших студенческих традициях, помадой написан заветный номер?