Я осматриваю парней. Джон действительно симпатичный. Массивные руки с татуировками, красивые черты лица, длинные волосы. Затем я смотрю на Оскара, он отличается от парней. Весь в коже, клёпках, и цепях. В руках у него шлем, видимо байкер. На верхней брови и губе пирсинг. Он брюнет, но одна прядь покрашена белым. И, наконец, Тони, он самый красивый из этой тройки. Кажется обычный парень, без излишеств (чего не скажешь об Оскаре). Руки подкачены, но не так сильно, как у Джона. Сразу понятно, почему Лэсси выбрала именно его. Тем временем моё сознание возвращается, и я замечаю, как все уставились на меня.
– Что? – не понимая спрашиваю я.
– Проснись, говорит Тони. – Я спрашиваю, как тебя как зовут?
– Я Рики.
Уже около часа мы сидим за столиком, общаемся и пьём коктейли. Эти ребята не произвели на меня особых впечатлений, более того, я считаю минуты, когда, наконец, свалю. Лэсси отправляется танцевать и зовёт с собой ребят, но никто не хочет. Я замечаю, что Тони и Джон внимательно осматривают присутствующих, уже около десяти минут.
– Парни, – наконец произносит Тони, – пора браться за дело.
– Так, Тони, мы с тобой как обычно, Оскар следи за дверями, – я непонимающе смотрю на них, но они как будто не замечают меня.
– Ну конечно, на что я ещё годен, кроме как смотреть на дверь, – бросает Оскар.
– Что происходит? – вмешиваюсь я.
– Ничего, детка, развлекайся, – Джон и Тони уходят.
Я остаюсь наедине с Оскаром. Самое подходящее время сваливать. Я встаю, но он меня останавливает.
– Эй, ты куда?
– Я устала, мне нужно идти, пока, – я разворачиваюсь, но Оскар хватает меня за талию и усаживает к себе на колени.
– Ну, уж нет, так просто ты от меня не уйдёшь, – он улыбается.
– Отпусти меня, придурок, – я пытаюсь вырваться из его объятий, но Оскар сильнее меня.
– Да не шуми ты, я не причиню тебе боль, – его слова меня, к сожалению, не подбадривают.
– Что тебе надо?
– Не хочешь расслабиться?
– На что ты сейчас намекаешь? – в голове тысяча мыслей.
Я всё ещё на коленях у Оскара, он оглядывается по сторонам. – У меня есть кое-что, тебе за полцены отдам, – он достаёт пакетик с белыми кристалликами. Такой я пробовала с Митом.
– Кто вы такие? – спрашиваю я.
– А ты сама ещё не догадалась?
– Наркодилеры, я права?
– А ты не так глупа, как кажешься.
– Сам ты дурак, – я выхватываю порошок из рук Оскара. – Возьму двойную дозу.
Наконец я дома, мама и Джейкоб уже спят, а значит можно весело погрустить. Я приподнимаю журнальный столик, тем самым сбросив с него всё на пол. Делаю длинную дорожку и, без всяких сомнений, вдыхаю порошок. Сначала я ничего не ощущаю, но спустя десять минут мне становиться хорошо. Слишком хорошо. Я включаю спокойную музыку. Тихо, почти на минимум громкости. Мысли переполняют меня. Я вспоминаю Мита и эту Роуз, она такая наивная. Мит бросит её через пару дней, а она ещё даже не догадывается. Потом вспоминаю Лэсси, как смешно она бегает в пижаме по дому, когда никого нет. Почему она всегда играет на публику? Только я знаю её настоящую: не накрашенную, сонную, с запутанными волосами и пирожным в руке. Вспоминаю, как сильно она пытается понравиться Тони. Но ведь она не нужна ему, это очевидно, он такой придурок. Я осматриваю комнату. Хочется изменить что-нибудь здесь. Шкаф. Он такой старомодный и большой. Я хочу выбросить его. Обязательно займусь этим с утра. Затем я замечаю нашу с Джейкобом фотографию, стоящую на тумбочке. На ней мы улыбаемся. В день, когда была сделана эта фотография, я не хотела смеяться. Мама попросила сделать это, ради эффектной фотографии. Это всё игра, фотография – ложь. Она кажется мне ужасной. Я беру её в руки, внимательно рассматриваю и резко бросаю на пол. Стекло от фото рамки разлетается по всем углам комнаты, мне становиться смешно. Смех нарастает и превращается в истерику. Я замечаю, как по щекам скатываются слёзы. Опять всё по кругу: Мит, Роуз. Я ненавижу его, ненавижу! Ложусь на пол среди осколков, закрываю глаза, засыпаю.
5.
Меня будит звонок телефона. Я открываю глаза, не сразу понимаю, что происходит. Очередное жалкое утро. В комнате твориться полный хаос. Я беру телефон, это звонит Мит. Не хочу с ним разговаривать. Ложу телефон на тумбочку и иду в душ. Вода приводит меня в чувства, и жизнь уже не кажется такой ужасной.
Всё-таки перезваниваю Миту, возможно он хочет извиниться. Он поднимает почти сразу же.
– О Рики, как хорошо, что ты перезвонила! Извини, что так рано беспокою, мы можем встретиться?
– Да…да, можем. А что случилось?
– Давай через час на крыше? Я всё объясню.
– Мне неудобно тебя тревожить, и поверь, если бы ситуация не была такой безвыходной, я бы тебя не побеспокоил, но… – Мит замолкает.
– Говори уже быстрее, – его слова меня взволновали.
– Мне нужны деньги, много денег…– мои глаза расширяются вдвое от удивления.
– Но… зачем?
– Роуз… – Мит замолкает, и я понимаю, что у меня нет никакого желания делать что либо, связанное с этим именем. – Она в беде. И всё из-за меня.
– В смысле? – я не сразу понимаю, что происходит.
– Я должен был денег одним ребятам, но у меня их не было. Я скрывался. Они угрожали, но обычно дальше не заходило. А вчера…они выследили меня. Хотели расправиться со мной. Случайно со мной оказалась Роуз, понимаешь? Это просто стечение обстоятельств. В общем, они были здесь и похитили её. Они требуют выкуп, – я молча смотрю на Мита и понимаю, как же ему сейчас плохо.
– И сколько они хотят? – наконец решаюсь спросить я.
– Видишь вон тот «Total Score Car», – он указывает на дорогущую машину, припаркованную возле бутика на противоположной стороне улицы. – Так вот, мне нужно раз в пять больше, – у меня отвисает челюсть.
– Ты хочешь взять эти деньги у меня? У меня столько нет… У меня нет даже тысячной части этой суммы…
– Я знаю, Рики, я не за этим позвал тебя. Я думал, ты мне что-нибудь посоветуешь.
Я стою без малейшего движения. В голове нет ни одной годной мысли. Где можно взять столько денег? Это невозможно. Разве что ограбить швейцарский банк. Так, Рики, мысли более реалистично.
– Можно занять, – предлагаю я.
– Да кто займёт мне столько денег? Или у тебя завалялся друг миллиардер? – уже раздражённо говорит Мит, это немного обижает меня, и я опускаю голову. – Прости.
– Ничего.
Уже несколько минут мы просто молчим и смотрим вдаль. Я перебираю все возможные мысли, и пока у меня нет ни одной нормальной.
– А если занимать частями? – спрашиваю я.
– То есть?
– У каждого человека по чуть-чуть.
– Нет, это слишком сложно. И к тому же я, кажется, кое-что придумал.
– Не томи.
– Я украду деньги. Я не знаю, как и где, но у меня нет выхода.
– Ты хочешь до конца жизни гнить в тюрьме? – я начинаю кричать на Мита. – А ты обо мне подумал?
– Подумал. Ты не будешь иметь к этому никакого отношения. Лучше, что бы никто вообще не знал, что мы знакомы.
– Ты больной! Ты просто идиот!!! – я кричу, и одновременно чувствую подходящие слёзы.
Мит подходит вплотную ко мне, вытирает слёзы с моих щёк и крепко прижимает к себе.
– Не плачь, глупая, – он ещё сильнее обнимает меня.
– Ты хочешь сделать это всё для неё?
– Роуз вообще здесь не причём, это мой косяк, понимаешь? Если я не принесу деньги, они просто убьют её и всё равно вернуться за мной. Она не должна пострадать из-за меня.
– Ты не будешь ничего красть. Я найду деньги. Скоро.
Захожу в дом, обдумывая, как достать деньги. У меня есть мысли на этот счёт, если всё пойдёт, как надо, у меня появится кругленькая сумма. Меня останавливает мама. У неё какой-то потерянный вид, это настораживает.