Очнулась в больнице.
Ребёнка я потеряла. И добрый лысый доктор тогда сказал мне, что если я снова забеременею, это будет огромная удача, потому что спать на холодной лавке в октябре – непозволительная роскошь для девушки, и я чего-то там себе чуть не отморозила напрочь.
Я не могла прийти в себя почти год.
И всё это время рядом был мой папа.
Который ни разу ни в чем меня не упрекнул. Ни разу не выказал своего недовольства или усталости.
Он готовил еду и гулял со мной в парке. А ещё полностью обеспечивал меня, ведь о работе я даже думать не могла.
Потом жизнь наладилась.
Я перестала остро чувствовать боль и научилась смотреть на всё со стороны.
За мной ухаживали мужчины, но никого я к себе близко не подпускала.
Секс ради секса.
И не больше одного раза.
Всё для того, чтобы не оказаться никогда в той ситуации.
Моя бешеная симпатия к начальнику – скорее эфемерная мечта.
И я в курсе, что у нас никогда ничего не будет.
Но у каждой принцессы должен быть свой принц.
Этот мужчина – идеал во всём. Но по большей части в том, что не лжёт женщинам.
Он никому не обещает вечной любви, но честно «отрабатывает» основную программу.
Его целью не являются амурные сопли. А вот качественный секс – дааа…
И я во всех красках представляю, как бы это было у нас. Если бы он только посмотрел на меня, как на женщину…
Так вот…
Дмитрий Сергеевич не знает, что в ближайшем будущем станет отцом, и я не намерена ему об этом сообщать.
По крайней мере, сейчас.
Ребёнок – это несказанное счастье! Особенно, когда тебе почти тридцатник, и кроме появляющихся морщин, ты за душой больше ничего не имеешь.
Я справлюсь.
Я папина дочь.
Та, что сильная девочка…
Глава 5
***
Если вы спросите, кто здесь настоящий неудачник, я отвечу: «Посмотрите - вот он я…»
Точнее, она.
Мало того, что с появлением в моей жизни маленького, но быстро растущего «цветка жизни», я окончательно перешла на резиново-ручной режим в интимной жизни, так ещё и моя «голубая мечта» рассыпалась в прах у ног очаровательной красотки, появившейся в нашем отделе вместо «старожилки» Альбины.
Эта новенькая буквально разбила мою сущность на две равные части. Одна из которых искренне желает выцарапать ей глаза, а вторая, настолько же искренне, - поближе подружиться.
А всё потому, что кое-кто, с наболевшей фамилией «Выхин», уронил в моих глазах за счёт неё свой авторитет.
Это невооружённым глазом видно – как она ему нравится.
Не просто «интересна». Я это чувствую.
Но Вера – прекрасный человек. Честный, натуральный, как сказал бы мой папа. Она умудрилась очаровать почти всех в нашем офисе, включая и меня.
А когда начальник взял её в свой проект, сомнений во мне вообще никаких не осталось.
Он запал на неё.
А это означает, что моя мечта так и останется несбыточной.
Да о чём я вообще говорю…
Мне рожать скоро…
С другой стороны, мы отлично ладим, и, вопреки своему дикому желанию, я даже немного успокоилась.
По крайней мере, Вера – тот человек, про которого не скажешь: «Что он нашёл в этой курице?».
Но всё равно грустно.
Не знаю, от этого или из-за гормональной перестройки, мои продажи упали…
А может просто полоса такая.
- О чём задумались, Светлана Матвеевна?
Вот откуда тебя притащило… Я уже почти расслабилась…
- О работе, естественно…
По глазам вижу, не верит мне начальник.
По зелёным бездонным глазам…
- У тебя новая блузка? – Наклоняется над моим столом, почти облокачиваясь на него. – Очень идёт тебе, прекрасный выбор.
Твою мать…
Сегодня резиновому другу придется поработать… Иначе я с ума сойду…
От него исходит такой мужской аромат, собственный, неповторимый, что я тону в луже своего возбуждения. И чуть не пропускаю мимо ушей суть разговора…
- Ты помнишь, где-то у нас были записи о старых клиентах? Я тут подумал, надо бы их поднять, просмотреть. Обзвонить, напомнить о себе… Задание на весь отдел, но я тебе доверяю, поэтому, назначаю главной по этому вопросу. О`кей?
- Конечно… - Лепечу в ответ, глядя боковым зрением, как Верочка проплывает мимо нас к своему столу.
- Ух… козочка сегодня не в духе… - Наклоняется совсем близко ко мне. – Пойду, пока мне копытцем не прилетело…
Он закатывает глаза и улыбается «во все тридцать два», я лишь нервно подхихикиваю в ответ.
Выхин удаляется, довольный, в свой кабинет, а я наблюдаю за Королёвой.
Между ними сквозит напряжение, а во мне растёт разочарование.