А я осталась стоять ни жива ни мертва. В горле застрял крик, но я знала, нельзя произносить и звука. Никогда не думала, что вот так потеряюсь в ситуации, оцепенею… Как ни странно, в себя меня привел запах крови. Я кинулась к Вене, тот все так же был без сознания и не произнес ни звука. Наверное, это даже к лучшему. Разорвав его черную толстовку, я добралась до раны: заговоренное серебро магу не повредит, точнее, не отравит, как вампира. Но Веня так же и человек, любая рана для него почти смертельна. Они такие хрупкие…
— Венчик, ты не умрешь, слышишь! — шептала я скорее для себя. Собственный голос успокаивал, заставлял прийти в себя окончательно.
«Не будь тряпкой, Лисси» – мысленно врезала я себе и сосредоточилась на спасении брата.
Итак, что мы имеем: клинок прошел выше сердца, вонзился в плечо. Похоже, вампир промазал, занятый дурацкой клоунадой… Плечо – не так страшно, но для людей может быть смертельна и потеря крови. Это плохо. И одна я Веню отсюда ни в жизнь не вытащу. У меня остается всего два варианта: ждать, пока нас поймает Спектр (меня – тепленькой, а вот Веню – уже вряд ли), или…
«Прости, но нам и в самом деле придется породниться» – погоревала я.
Времени не было: одним движением вытянув клинок, я мазнула лезвием по своей ладони. Боль от пореза заговоренным серебром обожгла руку, но я не обратила на нее внимания, сразу приложив к ране Венчика. Моя кровь спасет его. Почувствовав, как рана перестала пульсировать, а кровь немного успокоилась, я отняла руку и приготовилась к ожиданию. Венчик сильный маг, а с моей кровью просто обязан не только исцелиться, но и очнуться от этого странного, явно магического, сна. Убедившись, что рана начала потихоньку сворачиваться, я окончательно лишила Веню толстовки и убедилась, что на полу не осталось его крови. Затолкав испорченную вещь в рюкзак, немного успокоилась.
Ждать пришлось долго, эта ночь будто издевалась надо мной. Тишина, темнота, запах крови… и вдруг за нами уже идут? Взгляд против воли возвращался к приоткрытой двери сейфа. Может, мне стоит хоть одним глазком взглянуть, что же там? А ну как документы еще на месте?
— Лиська… — слабо простонал Венчик, заставляя подпрыгнуть на месте.
— Дьявол, наконец-то! — зашипела я, дергая еще слабого братца за здоровую руку. — Прости, но у нас мало времени, так что поднимайся и начинай шевелить ногами!
— Ай! — братца перекосило от боли. — Что… что случилось?
— Нет времени объяснять, Веня. Лучше попытайся собрать остатки сил в кучу и приготовься бежать.
— Как это бежать?!
— Ногами, Веня, ногами.
— Почему я голый? — он посмотрел на меня с заметным осуждением.
— Ты вовсе не голый, не преувеличивай. Просто без толстовки. Не бойся, никто на твою невинность не покушался!
— И я мокрый… это что, кровь?
— Кровь, пот… какая разница? — я продолжала тянуть братца за руку, пытаясь поднять его с пола. Веня, в свою очередь, сильно этому сопротивлялся, явно желая полежать еще.
— Лиська, что-то я себя нехорошо чувствую.
— Я тоже, так что даже не рассчитывай, что я потащу тебя на закорках!
С пятой попытки Венчик все же оказался на ногах. Правда, при этом он наваливался на меня всем телом, но это так, мелочи.
— Лиська, мне надо одеться.
— Как-нибудь в другой раз… идти сможешь? — спросила я.
— Меня ранили?
— Нет, конечно, нет!
— Но на мне кровь, — Венчик поднял руку, ощупывая поврежденное клинком плечо. — А раны и вправду нет.
— Наверное, тебе показалось, — предположила я, медленно, но верно продвигаясь к лестнице. — Давай, тут ступеньки. Одна, вторая, еще одна…
— Нет, это же точно не пот! Тут бурые разводы, немного подсохшие… — продолжал бубнить братец. — Неужели тебя ранили?