– Вам так хочется денег, мистер Перкинс?
Он нахмурился, словно не зная, что ответить. Потом отвернулся в крайнем смущении.
– Господи, мисс Келли! Сможете ли вы простить мне такую маленькую слабость? Это совершенно безобидное удовольствие, которое я иногда себе позволяю. Просто время от времени хочется попытать счастья в картах. Не больше. Но сегодня я вовсе не собираюсь играть.
– Тогда что же удерживает вас в городе?
Она против воли бросила взгляд в сторону публичного дома.
– Господи, нет, конечно, нет! Просто я хотел покараулить около склада. Может, удастся выяснить, кто крадет товары у вашего отца.
В этот вечер Келли узнала столько нового для себя, столько неожиданного. Настоящая ночь приключений. Ей не хотелось, чтобы она закончилась так скоро.
– Я буду сторожить вместе с вами. Джейс покачал головой.
– Нет, это может затянуться надолго. И все что угодно может произойти. Я уже три ночи сторожу – и все напрасно.
– Мистер Перкинс! Как вы смеете так обращаться со мной! Как будто я беспомощное дитя. Я остаюсь с вами! Я на этом настаиваю!
Он ответил слабой улыбкой. Затем повернулся к Уидди:
– Поезжай домой. Скажи миссис Экленд, чтобы не волновалась. Скажи, что мы будем дома… – он вынул из кармана часы, – самое позднее в одиннадцать.
Уидди открыл рот, чтобы возразить, но Джейс предупреждающе поднял палец.
– И не проси. Если что-то произойдет, пьяный нам не помощник.
Уидди со вздохом повиновался.
Глава 8
Келли с благоговением смотрела на Перкинса.
– После смерти мамы я ни разу не видела Уидди таким послушным. Вы вели себя с ним как суровый отец.
Джейс опустил голову и стал в смущении водить носком сапога по краю тротуара.
– Простите меня, мисс Келли. Это больше никогда не повторится. По натуре я не такой. Просто попытался вспомнить, как вел себя со мной мой дорогой папочка. А Уидди, мне кажется, сейчас нуждается именно в строгости, чтобы встать на путь истинный.
– Да-да, конечно, вы правы.
Ну почему его правильные речи так разочаровали ее? Он смущенно засмеялся.
– А теперь за дело, если не возражаете. Будем изображать сыщиков.
– Что вы намерены делать?
– Билли Ди уже ушел спать на склад. В последнее время у меня появились подозрения, что он уходит среди ночи и оставляет склад без охраны. Я предлагаю покараулить напротив. На той стороне улицы есть маленький магазинчик с навесом. Мы скроемся в его тени. Я поставлю вашу повозку в конюшню, прежде чем мы приступим к… – Он засмеялся. – Прежде чем начнется наше маленькое приключение.
Аллея у склада оказалась на удивление ярко освещена. Окна и открытые двери нескольких выходивших на улицу салунов создавали дополнительное освещение. А благодаря шуму, доносившемуся из этих заведений, Келли и Джейс могли разговаривать, не понижая голоса до шепота.
– Должна сказать, становится холодно. Как глупо, что я не взяла с собой шаль.
– Ненавижу холод, – произнес Перкинс каким-то странным, отстраненным тоном, словно издалека. – Мне там всегда казалось холодно, в…
Внезапно он запнулся на полуслове и отвернулся.
– В Балтиморе? Но я слышала, там очень теплый климат. И детство у вас было вполне благополучное, так вы писали в своих письмах.
– Да-да, конечно-конечно… Но в лагере для военнопленных… нам не давали одеял и… Да что там! Не стоит вам об этом рассказывать. Это не для ваших ушек.
– В данный момент мои ушки начинают мерзнуть.
– Вот еще одна причина, почему я доволен, что вы теперь носите волосы распущенными.
– А первая причина, в чем состоит?
Джейс наклонился к ней совсем близко и зашептал мягким низким голосом в самое ухо:
– У вас самые прекрасные волосы, какие я когда-либо видел. Как золото, на которое падает солнечный свет. – Он шумно втянул в себя воздух. – И вы моете их лавандовым мылом. Это так соблазнительно.
Пальцы его потянулись к завитку волос на ее щеке.
Келли наслаждалась его словами. Никогда раньше она не испытывала такого приятного ощущения. Однако всему есть предел.
– Мистер Перкинс, что вы себе позволяете! Девушка отстранилась и замолчала в ожидании его неловких извинений. Вместо этого он лишь тяжело вздохнул.
– Во-первых, я бы хотел, чтобы вы называли меня Джейс, поскольку это пожелание вашего отца. Но в его присутствии вы вообще никак меня не называете.
Келли почувствовала унижение оттого, что он заметил ее маленькую хитрость.
– Иногда желания моего отца расходятся с моими собственными.
Она произнесла эти слова с большей язвительностью, чем намеревалась.
– А если я скажу вам, что мне бы доставило огромную радость, если бы вы называли меня Джейсом? Могло бы это вас убедить?
Она взглянула ему прямо в глаза. Ну, нет, этому Перкинсу ее не обольстить!
– Ни в малейшей степени!
– И все-таки в один прекрасный день это случится. – Джейс улыбнулся странной улыбкой и замолчал.
Ах, негодяй! Неужели он настолько уверен в том, что их брак состоится? Келли решила, что больше ни слова ему сегодня не скажет. Долго сидела молча, не сводя глаз с двери склада на противоположной стороне улицы. Однако через некоторое время почувствовала, что холод пробирает ее до костей, и невольно вздрогнула.
– Почему здесь по ночам становится так холодно?
– Говорят, что горный воздух слишком разреженный, не может удержать дневное тепло. – Перкинс достал что-то из кармана сюртука. – Вот, это наверняка поможет.
Келли с негодованием воззрилась на серебряную фляжку.
– Виски? С каких пор вы носите с собой спиртное? Он улыбнулся своей простоватой улыбкой.
– Этот долгий путь домой по вечерам… Ночью воздух здесь очень холодный. Надеюсь, вы простите мужчине его маленькие слабости.
Келли фыркнула.
– Похоже, вы успели перенять все дикие привычки, принятые в этих местах. И как скоро!
– Я никогда не сделаю ничего такого, что вам всерьез не понравится. – Он вложил фляжку ей в руки и отвинтил пробку. – Пожалуйста, мисс Келли. Глотните.
Она бросила на него уничтожающий взгляд:
– Мистер Перкинс! Я не употребляю спиртного!
– Очень похвально. Но вы промерзли до костей. Вам сейчас виски никак не повредит, в умеренных количествах это только на пользу. Вам сразу станет теплее. Только для этого я и предлагаю выпить.
Некоторое время Келли колебалась. Потом обтерла горлышко фляжки пальцем, затянутым в перчатку, и приложила его к губам. От первого осторожного глотка слезы выступили на глазах, однако второй обжигающий глоток приятным теплом разлился по телу.
– Действительно, стало теплее, – застенчиво проговорила она.
Джейс просиял и тоже приложился к фляжке, отпив изрядное количество виски. Потом настоял, чтобы она сделала еще один глоток.
– А теперь, если позволите, я вас еще согрею… если, конечно, вы не сочтете это слишком большой дерзостью с моей стороны… – И он привлек ее к себе.
Келли знала, что ей следует воспротивиться. Но рука его была такой теплой, объятие таким желанным. А от виски приятное тепло разливалось по всему телу, до самых кончиков пальцев ног. Боже правый!
Он медленно провел пальцами вниз по ее рукаву.
– Какое тонкое платье. Вы, наверное, совсем озябли. Келли вздрогнула, но на этот раз не от холода. От его прикосновения сердце забилось учащенно, во рту пересохло. Да нет, Джейс просто добр к ней, заботится о ней. Разве можно усмотреть в его прикосновении намеренную ласку, а в его дружеском жесте любовное объятие? Он слишком хорошо воспитан, чтобы ухаживать за ней таким неподобающим образом. Келли отругала себя за глупость и преувеличенную щепетильность.
– У меня в горле все пересохло. Как вы думаете… Джейс моментально достал из кармана фляжку, но все-таки спросил:
– А вы уверены, что виски не ударит вам в голову?
Его слова подействовали на Келли как вызов. Больше всего она ненавидела, когда с ней обращались как со слабой женщиной.