Он снова поморщился. Приложил руку к груди. Джейс поддержал его за локоть.
– Господи! В чем дело?
– Ничего особенного. Приступ. Я просто… О-о-о… Большой Джим застонал от боли и осел на пол.
– Папа!
Келли опустилась на колени рядом с ним. Погладила по лбу, холодному, влажному от пота.
– О Господи! – Лицо Большого Джима побелело как мел.
Однако с помощью Джейса он поднялся на ноги. Джейс почти нес его до постели.
– О, папа, – шептала Келли. – Только не умирай!
Глава 21
Миссис Экленд осторожно прикрыла дверь спальни Большого Джима. Покачала головой.
– Не знаю… Наверное, надо телеграфировать Уидди, чтобы приехал поскорее. Сегодня ваш папа даже не смог обнять Сисси перед сном.
Келли, прихрамывая сильнее обычного, поднималась наверх.
– Бет сейчас там?
– Да. Бедняжка. Она переживает больше всех. Сисси еще слишком мала, не может понять.
– Не говорите так. Папа поправится.
– Вы точно как мистер Джейс. Он не теряет надежды. Но мы все слышали, что сказал доктор.
Келли пыталась сдержать слезы. Прошло две недели, но лучше отцу не стало. Наоборот – казалось, он слабеет с каждым днем.
– Где мистер Джейс?
– Спит, бедняга. Снова всю ночь провел около вашего отца. А потом целый день в городе, в магазине. Сегодня вечером даже поужинать не смог. Лег и заснул, как был в одежде. Попросил меня разбудить, если мистеру Саутгейту что – нибудь понадобится.
– Не понимаю, почему вы не можете разбудить меня. Экономка покачала головой.
– Мистер Джейс и слышать об этом не хочет. Говорит, у вас днем достаточно забот, с девочками и с отцом.
– Но ведь вы мне помогаете! И потом, мистер Джейс мне не указ.
Как легко он вошел в роль хозяина дома, после того как Большой Джим слег! Теперь Джейс решал, когда им садиться за стол, когда вызвать врача. Он составлял для девочек расписание визитов в спальню отца так, чтобы не очень его утомлять.
И Келли это допустила. Поддалась, склонила перед ним голову, как покорная жена, хотя вся кипела от раздражения. Подумать только, она ведь почти убедила себя в том, что влюблена в этого невыносимо властного человека! Пройдоха, обманным путем втершийся в их жизнь!
Миссис Экленд скрестила руки на груди.
– Если не возражаете, я вам прямо скажу, миссис Келли… Не следует вам так обращаться с мистером Джейсом. У меня сердце разрывалось, глядя, как он переносил свои вещи в комнату для гостей. Видели бы вы его лицо. Ваш муж выглядел таким одиноким и несчастным. Как енот без самки.
– И заслужил это. Его страдания меня не касаются.
– Да, для него это очень тяжело, я по глазам вижу. Он хочет помириться с вами. И не стоит его так мучить.
– А это вас не касается, миссис Экленд.
– Гордость вас не согреет в холодную зимнюю ночь, – отозвалась экономка.
Дверь в спальню Большого Джима открылась. На пороге показалась Бет. В глазах ее сверкали слезы. Подбородок дрожал.
– О, Келли…
Келли опустилась на колени. Крепко обняла сестру.
– Ну-ну. Тихо. Не надо, чтобы папа услышал, как ты плачешь, ведь, правда?
– Он умирает?
Что можно на это ответить. Келли сама нуждалась в утешении не меньше, чем Бет.
– Когда придет его час. Когда Господь его призовет. Таков естественный ход вещей.
Бет в ярости топнула ногой.
– Раз так, то я не хочу становиться взрослой! Никогда!
Миссис Экленд протянула девочке руку:
– Пойдем, голубка моя. Я тебе приготовлю на ночь чашку вкусного горячего сидра. А Келли пока побудет с папой.
Большой Джим лежал среди множества подушек, дыша часто и отрывисто, с трудом заглатывая маленькие порции воздуха. Он казался почти бестелесным, широко открытые глаза смотрели спокойно.
– Мышонок…
Келли быстро прошла к кровати.
– Хорошо поужинал? – бодро спросила она, стараясь не замечать почти нетронутого подноса с едой.
– Прекрасно! Эта женщина, как всегда, творит чудеса на кухне.
Его когда-то сильный голос сейчас звучал надтреснуто. Он поморщился и отвернулся от яркого света лампы на ночном столике.
Келли поспешно прикрутила фитиль. В комнате воцарился полумрак.
– Принести тебе чего-нибудь еще? Он поднял дрожащие пальцы.
– Просто посиди и подержи меня за руку. Ты так похожа на свою мать. Она ждет меня. Там, наверху.
– Придется ей еще немного подождать, папа. Большой Джим тихонько откашлялся. На губах его появилась печальная улыбка.
– Ей бы так понравились эти места. Зря я ее не послушал.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Она столько раз просила меня увезти ее на Запад. В молодости мы с ней вместе мечтали об этом. Но… годы проходили почти незаметно. А потом она стала слабеть, и я уже не решался рисковать ее здоровьем.
Келли изумленно смотрела на отца.
– Мама хотела переехать на Запад? Он вздохнул.
– Надо было ее послушать. – Он сжал руку дочери. – Не позволяй годам проходить бесследно, радость моя. Хватайся за жизнь, пока у тебя есть такая возможность. И Джейс…
Он снова закашлялся. Спазмы сотрясали исхудавшее тело.
Келли закусила губу, не решаясь заговорить.
– Папа, давай пошлем за Уидди.
– Что за ерунда! Пусть заканчивает семестр. Он приедет домой на Рождество.
Через два месяца… Протянет ли отец столько времени?
– Ну, может быть, ненадолго?
Большой Джим засмеялся каким-то скрипучим смехом.
– Ты всегда умела меня уговорить. Вот что… у тебя же скоро день рождения.
– На следующей неделе. Келли почти забыла об этом.
– Тогда, конечно, пошли за ним. Устроим грандиозную вечеринку… как при маме.
– Но это вовсе не означает, что нельзя будет повеселиться и на Рождество. – В дверях, улыбаясь, стоял Джейс. – Мы сегодня получили отличный французский коньяк. Вам наверняка понравится.
Келли поджала губы. Что он имеет в виду под этими пустыми фантазиями? Рождество!.. Когда и слепому ясно, что отец не доживет и до первого снега. Может, просто притворяется ради отца? Но нет. Джейс хотя и выглядит изможденным, однако глаза ясные и совершенно спокойные, словно он убедил себя в том, что Большой Джим обязательно встанет на ноги к празднику.
Он прошел к кровати. Положил руки ей на плечи.
– Ну, как у нас Большой Джим сегодня? Келли увернулась от его прикосновения.
– Терпимо, – ответила она холодно. Большой Джим нахмурился.
– Черт возьми, вы по-прежнему на ножах?
Ей не хотелось огорчать отца, особенно сейчас.
– Мы разберемся, папа. Я тебе обещаю. Он напряженно смотрел на Джейса.
– В одном точно надо разобраться, и поскорее. – Он сделал короткий вдох и поморщился. – Как твое настоящее имя. На документах, связанных с магазином, стоит Хорэс Джейсон Перкинс. И на брачных документах тоже. Ты не хочешь поменять его на Грир?
– Но ведь Грира наверняка ищут в связи с ограблением банка! – возмущенно воскликнула Келли.
Джейса передернуло от ее тона.
– Вряд ли. Если Бен Вагстафф без опаски повсюду называл свое имя, значит, пинкертоны так и не вышли на наш след. Думаю, я могу вернуть себе настоящее имя.
– Тем не менее, – произнес Большой Джим, – в городе это вызовет много вопросов.
Джейс пожал плечами:
– Тогда останусь Перкинсом. Мне все равно.
– Правильно. Не стоит будить спящую собаку. Я всегда это говорю. Думаю, ты не первый, кто взял себе новое имя в здешних местах. – Он вздохнул. – Святые угодники, ну и устал же я сегодня. – Мотайте-ка отсюда и дайте мне отдохнуть.
Они задержались еще на несколько секунд. Келли никак не могла заставить себя уйти. Отец выглядел таким маленьким и беспомощным. Вся его жизненная сила и бьющая через край энергия исчезли бесследно. Она накрыла больного одеялом до подбородка, еще прикрутила фитиль в лампе и вышла из комнаты вслед за Джейсом.
– Почему бы тебе не пойти вниз и не поужинать? – спросила Келли холодно. – Миссис Экленд сказала, что ты ничего не ел.
Он коснулся ее руки.