– Именно так, – подтвердил Красавчик. – Консьержка сказала, что Вадим Сергеевич вошел спокойно, кивнул ей и направился к лестнице, но почти тут же сбежал вниз и выскочил на улицу. Там, как ясно из записи камеры наблюдения, он свернул за угол дома и… Все!
– Михаил Иванович, вы давно здесь работаете? – спросила я.
– Чуть больше трех лет, – ответил он.
– Достаточный срок, чтобы хорошо узнать своего подопечного, – заметила я. – Скажите, а за это время ничего подобного со Смирновым не случалось?
– Что вы имеете в виду? – уточнил он.
– Выпивка, – конкретизировала я.
Красавчик немного помолчал, а потом все-таки сказал:
– Да, было. У Вадима Сергеевича есть свой бар, так что он периодически выпивал, чтобы снять нервное напряжение – он очень много работал. А с тех пор как умерла его мать…
– Кстати, а когда это случилось? – уточнила я.
– Немногим более полугода назад – почки отказали, – объяснил он. – Так вот, после этого он стал выпивать чаще и снова начал курить, хотя, как я выяснил, давно бросил. Но! Даже тогда нервного срыва не произошло, если, конечно, предположить, что сейчас был именно нервный срыв.
– Ну это объяснимо, – отмахнулась я. – Раз она долго болела, то он был морально к этому готов.
– К такому, Татьяна Александровна, подготовиться нельзя, – вздохнул он. – Вадим Сергеевич боготворил свою мать, и ему пришлось очень тяжело. Очень! Она была единственным близким ему человеком.
– Ну хорошо! С этим ясно, а что вы еще успели выяснить? – спросила я.
– В связи с тем, что общероссийский паспорт Вадима Сергеевича на месте, а заграничного у него никогда не имелось, уехать или улететь он никуда не мог, – доложил он.
– Ой не скажите! Есть еще и электрички, а на них можно о-о-очень далеко забраться. Да и с проводником всегда можно договориться. Но этим сейчас милиция занимается, – задумчиво сказала я и спросила: – Скажите, а такие отчеты составляются каждый раз, когда Смирнов покидает офис?
– Каждый, – подтвердил он и кивнул на папку. – Видите ли, здесь, в офисе, Вадим Сергеевич работал и жил обособленно, и контактировал с очень ограниченным кругом людей, очень проверенных людей, – подчеркнул он.
– И они на него стучали, – усмехнулась я.
– Извините, Татьяна Александровна, но у нас с вами, видимо, разные представления о безопасности, – вежливо ответил Красавчик и даже бровью не повел.
– Ладно, – подвела черту я. – Давайте-ка я с людьми поговорю.
– Конечно, – с готовностью согласился он и тут же вышел из кабинета, а вернулся буквально через минуту с каким-то парнем. – Это водитель, который обслуживал Вадима Сергеевича в ту злополучную пятницу.
– Присаживайся! – сказала я, и шофер тут же опустился на стул. – Давай все в мельчайших подробностях. На точное время можешь не отвлекаться – меня интересует настроение Смирнова все, что он говорил, как себя вел… Одним словом, все!
Парень кивнул и начал:
– Михаил Иванович сказал, что Вадим Сергеевич собирается уезжать, и я подал машину к его подъезду.
– Что значит, к его подъезду? – тут же вскинулась я.
– Я это вам потом объясню, – сказал Красавчик и велел парню продолжать.
– Ну, он вышел, постоял немного, воздухом подышал, а потом сел в машину и сказал, чтобы я ехал в «Тадж-Махал». Ну я и поехал. Вошел в зал вместе с ним, осмотрелся, убедился, что там все спокойно… Да там и народу-то не было почти… Ну я и вышел, в машине его ждал. Потом он вышел, сел и буркнул, чтобы домой. Ну я его и отвез, у подъезда высадил, Михаилу Ивановичу отзвонился, что все в порядке, – тут Красавчик подтверждающее кивнул, – и в гараж вернулся. Все!
– Скажи, он был сильно выпивши? – поинтересовалась я.
Парень помялся, посмотрел на Красавчика, а потом все-таки выдавил:
– Заметно. – И тут же стал оправдывать Смирнова. – Так все же ведь под настроение. Бывает, что и от ста грамм можно захмелеть, а бывает, что и пол-литра на душу примешь, и ни в одном глазу. Все от нервов зависит! Ну и от закуски, конечно.
– Какое у него было настроение? Хорошее? Плохое? Он выглядел расстроенным или, наоборот, веселым? – тянула я из него.
– Смурным, – подумав, ответил парень. – В окно все смотрел, задумчиво так… Да! Он перед тем, как из машины выйти, вздохнул и головой помотал! В общем, плохое у него было настроение! – подытожил он.
– Ладно, иди! – разрешила я и предупредила: – Если чего вспомнишь, сразу же скажи Михаилу Ивановичу или мне!
Парень согласно покивал и вышел, а я спросила:
– Остальные где?
– А с ними вы в другом месте поговорите, – пообещал Красавчик.
– Ну так и ведите меня в это другое место, – сказала я и, взяв папку, поднялась со стула.