- Джинни? - раздался робкий голос Гермионы. - Что случилось? Вы что, с Гарри поссорились?
Джинни не ответила. Только сильнее вжалась в подушку лицом, стиснув мягкую ткань в кулаки. Сейчас ей меньше всего хотелось разговаривать, тем более о Гарри. Все, чего она желала - это послать весь мир и его людей к Мерлину, и пролежать в этой кровати всю вечность.
Неужели, это конец? Неужели, она больше никогда не услышит его заботливый голос, помогающий заснуть, после трудного дня? Не почувствует на себе нежные, теплые руки, крепко обнимающие за талию? Не увидит его ярко-зеленые глаза, в которые влюбилась раз и навсегда? В которых теперь, вместо прежнего яркого блеска всепоглощающей любви, Джинни уловила лишь разочарование и неверие. Гарри больше не доверял ей и до девушки, только сейчас дошло, что же она натворила, когда согласилась на эту идиотскую встречу в кафе. Если бы она не согласилась, дала этому Мэта отворот-поворот, то тогда ничего бы не случилось. У Мэта не было бы этой чертовой липовой фотографии, которую он сделал не понятно, каким способом. Не было бы букета, что сейчас стоял в вазе в гостиной, и браслета…Браслет. Каким образом ее браслет оказался у Мэта? Она бы почувствовала, если бы он снял его с руки. Призвать заклятием Акцио незаметно, он бы тоже не смог. Браслет бы врезался в ремень часов и Джинни бы точно это почувствовала. Проник в раздевалку? Но раздевалка защищена магией. Попросил кого-то из девочек? Но кого? Хлоя? Эмили? Роуз?
Но Джинни выдохлась от размышлений и собственного бессилия. Слез уже не осталось, казалось, что она выплакала из себя все без остатка и сейчас, тупо продолжала лежать на животе, даже не желая шевелиться и подавать признаков жизни. В комнате было тихо, видно, Гермиона ушла, не дождавшись от Джинни ответа или решила оставить одну и дать возможность спокойно выплакаться. В любом случае, она была благодарна подруге за проявленную лояльность. Джинни подняла голову и посмотрела в окно, зажмурившись от боли в висках. Кусочек иссиня-черного, ночного неба, заглядывал в комнату Джинни, смотря на девушку своими темными, невидящими глазами. Джинни поднялась с кровати и подошла к окну, распахнув его настежь. Разгоряченное слезами лицо, обдало потоком холодного ветра, взметнув прозрачные шторки к потолку, словно парус на корабле.
Когда-то пышные, зеленые деревья в саду, на который открывается вид из окна ее комнаты, теперь лишились своего зеленого одеяла и сейчас, в темноте улицы, были похожи на скрюченные пальцы гоблинов. Они устрашающе покачивались от ветра, скрепя сухими ветками.
Джинни зябко повела плечами и захлопнула окно. Девушка легла в кровать и с головой укуталась в одеяло, моментально провалившись в тревожный сон.
Следующим утром, дверь ее комнаты резко распахнулась и в нее ворвались Рон с Гермионой и Джорджем. На их лицах читалось крайнее беспокойство. Гермиона моментально оказалась возле Джинни и крепко стиснула ее руку. Рон уселся прямо на пол, а Джордж встал возле спинки кровати и положил на нее обе руки.
- Я так переживала, - пролепетала Гермиона, - всю ночь не спала.
- Ага, и мне не давала, - буркнул Рон, но Гермиона пропустила его слова мимо ушей.
- Я чуть было к Гарри на Гриммо не сорвалась, но решила, что дождусь утра и спрошу все у тебя. Что случилось, Джинни? Ты так плакала, я уж подумала, что вы расстаться решили.
- Ты угадала, - хрипло ответила Джинни, горько хмыкнув. Она всеми силами пыталась удержать рвущиеся наружу слезы. - Гарри порвал со мной вчера.
- Чего? - хором крикнули Рон, Гермиона и Джордж.
- Да ты шутишь, - отмахнулся от сестры Джордж, но, взглянув в глаза девушке, вытаращил свои глаза. - Да быть не может!
- Это я во всем виновата, Джордж! - вскрикнула Джинни и прижалась к Гермионе, спрятав лицо у нее на плече, больше не в силах держать в себе боль. Она громко всхлипнула, вцепившись в подругу. - Я такая дура! Я полная, беспросветная идиотка!
- Да объясни ты толком, что произошло между вами вчера! - Гермиона взяла ее за плечи и, оторвав от себя, встряхнула. - Приди в себя, Джинни! Мы не сможем тебе помочь, если ты будешь продолжать истерить!
Джинни замолкла, смотря прямо в темно-карие глаза подруги. А потом заговорила. Полчаса ушло на то, чтобы поведать историю о том, как она познакомилась с Мэтом, как он поцеловал ее тем вечером, а потом, желая загладить вину, пригласил в кафе, где подарил цветы и сделал якобы компрометирующее фото. Она засунула руку в карман толстовки, в которой проспала всю ночь, и вытащила смятый клочок бумаги, протягивая его Гермионе. Рон удивленно присвистнул, глядя на фото, через плечо Гермионы, а Джордж удивленно посмотрел на сестру. Одна Гермиона не сводила с фотографии внимательного взгляда, бегая глазами по всей поверхности бумаги.
- Заклятие Иллюзии, - вынесла она свой вердикт, спустя минуту изучения фото.
- Что? - вскинулась Джинни, смотря на фото в руках подруги.
- Очень редкое заклятие, в наше время оно почти не используется. А вот во времена войны с Гриндевальдом использовалось весьма и весьма активно, - объяснила Гермиона. - На документы и фотографии накладывали подобное заклинание, запутывая врагов и недоброжелателей. Распознать с первого взгляда очень трудно. Но в нем есть один минус.
- Какой же? - нетерпеливо сказал Рон, когда девушка замолчала.
- Заклятие со временем теряет свою силу. Оно держится полдня, максимум - день. Взгляните.
Она положила фото на кровать Джинни и расправила его ребрами ладоней. Изображение на глазах начинало изменяться и возвращаться к своему первоначальному образу. Вместо соприкосновения губами, Джинни и Мэт лишь посмотрели друг на друга, когда парень что-то сказала девушке, и та удивленно повернула голову, встретившись с ним глазами.
- Нужно срочно вернуться на площадь Гриммо! - Джинни вскочила с кровати, но была остановлена Роном.
- Погоди-погоди, попрыгунчик. Гарри нужно остыть, а тебе - на тренировку. Так что чеши на стадион, пока тебя не разжаловали из команды, а я сгоняю к Гарри в гости. Джордж, побудешь в магазине один?
- Только не убейте друг друга! - всполошилась Гермиона, поднимаясь с кровати. - Не включай при нем статус заботливого старшего брата. Я уверена, ему тоже плохо сейчас.
Через полчаса Джинни аппарировала к стадиону. Гвеног встретила ее злобным взглядом, скрестив руки на груди.
- Уизли! Если ты считаешься одним из моих лучших игроков, это не дает тебе права приходить на тренировку, когда тебе вздумается!
- Гвен, прости, пожалуйста. У меня дома проблемы…
- Меня не волнует ваша личная жизнь. Мне важно, чтобы вы вовремя приходили на тренировку. Меньше недели до нашего первого матча!
- Я прошу прощения, Гвен! - Джинни старалась говорить ровным голосом, но чувствовала, что еще секунда и она взорвется, и самое безобидное, что может натворить, это накричать на капитаншу. - Можно я уже пойду переоденусь?
Гвеног кивнула и Джинни пулей унеслась в раздевалку. Девушка обессиленно рухнула на скамейку и закрыла лицо руками, стараясь унять бушующий внутри ураган из злости. Сегодняшняя тренировка явно дастся ей нелегко. Она ни о чем не могла думать, кроме как о Гарри и их временном - она надеялась - расставании, поэтому отбить, подать, закинуть в кольцо мяч, рыжеволосая явно была не в состоянии.
Она выползла из раздевалки спустя пару минут, накинув спортивную мантию прямо на толстовку, потому что сил для полного переодевания у нее не нашлось. Вдруг, кто-то встал прямо на ее пути, загораживая собой солнечные лучи, успокаивающе падающие на ее лицо. Джинни подняла взгляд и встретилась с ухмыляющимся Мэтом, лучащимся полной жизнерадостью. Недавно утихомиренная злость, возросла с еще большей силой, поднимаясь внутри подобно уничтожающему все на своем пути цунами. Его карие глаза блестели, она смогла уловить в них искорки ликования и все, чего ей хотелось - это запустить в него Ступефай или одно из Непростительных. Но попадать в Азкабан, из-за такой сволочи, как Мэт, было бы вершиной глупости. Палочку она ощущала в кармане своей толстовки, поэтому запустила ладонь под расстегнутую мантию и сжала тонкое древко пальцами.