Черт, подумал Коннор. Но кто тут говорил о любви? Впрочем, теперь Коннору стало кое-что понятно в поведении Марии, и он был готов обдумать эту идею.
Без сомнения, Марии будет нетрудно рассказать ему все о своей жизни. Ведь, собственно говоря, она начала делать это, познакомив его со своим сыном. Мария хотела, чтобы их отношения начались именно с этого. И Коннор принял такое положение вещей. Более того, он уже давно понял, что полюбил Марию и ее сына, ему понравилась и их простая жизнь. Он даже начал предаваться мечтам о семейном счастье.
Сначала Коннор боялся, что не выдержит подобного общения и сбежит от Марии с ее сыном, как когда-то от него самого сбежал отец. Но потом эти страхи прошли. Постепенно Коннор пришел к выводу о правильности своего шага. Ему самому пришлось провести довольно много времени в приюте, и он, как никто другой, хорошо понимал, что такое одиночество и каково это, когда тебя оставляют. Чем больше времени Коннор проводил с Марией, тем лучше он себя чувствовал и тем проще ему было отказаться от того образа жизни, который он вел прежде. Ему нравилось отдавать. Ему нравилось смотреть на Джои, когда тот с сияющими глазами ловил брошенный ему мяч. И Коннору хотелось большего.
Но как только он завел разговор о том, чтобы перейти к более серьезным отношениям, Мария вдруг нашла лазейку, чтобы сбежать от него.
Черт возьми, Куинн все-таки прав.
— Ты прав, парень. Мария испугалась.
Куинн посмотрел на друга так, как будто тот сошел с ума.
— При чем тут Мария? — удивился он. — Я говорил об Ари.
Коннор вдруг залился смехом. Кажется, они оба заплутали в своих мыслях.
— Но ведь они обе женщины, так какая разница?
Куинн тоже рассмеялся. Впервые за эту ночь.
— Пожалуй, никакой.
Но как бы то ни было, Коннор получил подсказку, как вести себя с Марией дальше, как бороться с ее страхами и чувством незащищенности. Многие вещи ему были понятны, так как и у него имелись сходные проблемы. Коннор считал, что у него еще есть время уладить с Марией все вопросы. Пока она мыслила как рациональное существо, а не как… женщина.
После ухода Коннора Куинн никак не мог уснуть, его постель все еще пахла Ари. Не мог он расслабиться и на кухне с банкой пива, так как и здесь все напоминало об Ари — она переставила мебель. Ему не удалось найти и свою любимую телевизионную программу — передававшая ее компания сменила кабельный канал. Кроме того, когда он включил телевизор, вместо привычного спортивного канала, на котором он часто смотрел бокс, вдруг возник канал «История». Его смотрела Ари.
Дом изменился до неузнаваемости. Кругом была Ари, о ней напоминало все. И даже когда Куинн закрывал глаза, перед ним снова возникала Ари. В мечтах.
Единственное место, где не было Ари, — это его настоящая жизнь. И ему предстояло смириться с этим. И это осложнялось еще тем, что он благодаря Сэм был вовлечен в жизнь семьи Костас.
Куинн вспомнил, что в самое ближайшее время ему придется встретиться с родителями Арианы и всеми остальными членами клана, чтобы убедить их отказаться от прежнего образа жизни и всяких махинаций. Только на таких условиях им могли разрешить взять на попечительство Сэм. Он не позволит родственникам Ари разрабатывать и воплощать в жизнь нелепые и рискованные планы. Он сделает это ради Саманты, даже если ему придется снова встретиться с Ари.
Если только, конечно, она еще не улетела в Вермонт.
Глава 18
Николас Костас отправился спать очень рано, возвращение Зоуи вызвало у него эмоциональный всплеск, который сильно утомил. Ари прекрасно это понимала. Она тоже была измучена и физически, и морально. Но ее радовало то, что вся семья, включая Зоуи и Сэм, собралась наконец вместе. Когда Николас ушел в спальню, женщины перебрались на кухню и устроились за столом. Спэнк пока была вместе с ними.
Елена попросила тетю Ди ненадолго привезти обезьяну домой, чтобы и Спэнк могла поучаствовать в семейном торжестве. И тут неожиданно выплыло странное обстоятельство — Зоуи и Спэнк не поладили. Стоило Зоуи отвернуться, как Спэнк тут же вываливала свой язык и строила рожи. Когда Зоуи начинала говорить, Спэнк издавала громкие пронзительные звуки, стараясь приковать внимание всех окружающих к собственной персоне. Раньше Ари никогда не наблюдала за Спэнк ничего подобного.
— Как хорошо, что все мои девочки теперь дома, — сказала Елена. Эту же фразу перед уходом произнес и Николас.