Встав, она закрыла дверь кабинета, а затем медленно опустилась на стул.
– Вы раньше встречались с моей сестрой. – Когда она наконец подняла голову, чтобы посмотреть на него, ему словно в живот воткнули нож. – Я сестра Лори Миллер. Ее единственная сестра.
Джош открыл рот, затем резко его закрыл. Впервые в своей взрослой жизни он не мог найти подходящих слов. Но его необычная реакция на нее внезапно начала обретать смысл. С того момента, как она вошла в зал заседаний, он едва держал свое влечение к ней под контролем. Теперь он знал почему. Он, возможно, не понял, кто она, но, видимо, его тело было умнее.
Вот почему Кайли показалась ему знакомой. Хотя в ту ночь он не мог ее разглядеть, сходство между ней и ее сестрой было неоспоримым. У Кайли были те же самые необыкновенные карие глаза и безупречная алебастровая кожа, что и у Лори. Но на этом сходство между двумя женщинами заканчивалось. Лори была значительно выше ростом и отличалась ярко-рыжими волосами, а волосы миниатюрной Кайли, светло-русые и короткие, так и хотелось потрогать, чтобы проверить, действительно ли они такие шелковистые, какими кажутся. Джош с трудом сглотнул, заставляя себя вернуться мыслями в нужное русло.
– У вас другая фамилия, – сказал он.
Кайли расправила плечи и сделала глубокий вдох.
– Какое-то время я состояла в браке.
– Но сейчас вы не замужем? – не смог удержаться он.
– Нет.
От внезапной мысли Джош похолодел.
– А тогда вы не были…
– Нет.
Джош с облегчением вздохнул:
– Это хорошо.
– Послушайте, я не в восторге от перспективы работать с вами, как, наверное, и вы, – сказала Кайли, порозовев. – Но сейчас не время и не место для воспоминаний. Я думаю, нам лучше забыть о том инциденте и сосредоточиться на моей просьбе и решении комитета не давать мне деньги, которые нужны для сохранения детского центра.
Джош знал, что она попала в точку. Детский центр, конечно, не место для обсуждения той ночи, когда он по ошибке залез к ней в постель. И разумеется, им следовало бы оставить это происшествие позади, но какая-то часть его натуры не хотела забывать о самой захватывающей ночи в его жизни. Такой женщины, как Кайли, у него не было ни до, ни после нее.
– Я согласен, – сказал он. – Мы можем поговорить об этом в другой раз.
Она сложила руки под грудью, и во рту у него пересохло.
– Мистер Гордон…
– Прошу вас, называйте меня Джош, – напомнил он.
– Джош, думаю, вам…
– У меня есть для вас хорошая и плохая новости, – проговорил он, лихорадочно размышляя. Если язык ее тела о чем-то и говорил, так это о том, что через две секунды она сломя голову бросится к выходу.
Была ли тому причиной затяжная вина или недоверие, отражавшееся в ее больших карих глазах, но Джош вдруг почувствовал необходимость доказать ей, что она составила о нем неправильное мнение.
– Я собираюсь дать бюджет на целый месяц. Взамен вы убедите меня в том, что детский центр стоит того и что членам клуба необходимо дополнение к услугам, которыми они уже пользуются, – заявил он, прежде чем Кайли смогла его прервать.
Она нахмурилась:
– Но комитет решил не так, да?
– Не совсем, – честно сказал Джош. – Комитет почти единогласно решил не выдавать вам дополнительные деньги. Но, увидев, как вы были ласковы с той маленькой девочкой, дочкой Бартлетов, я вами заинтересовался. Я буду проверять, как у вас дела, и время от времени с вами видеться. Но необходимо убедиться, что деньги действительно вам нужны и тратят их не впустую.
Кажется, слова ее не убедили: вид у нее был недоумевающий.
– А что произойдет в конце этого срока?
– Если я увижу, что вам нужно дополнительное финансирование, то на нашей встрече как раз перед Рождеством я дам личную рекомендацию комитету, и запрашиваемая вами сумма пойдет в годовой бюджет, – закончил он.
– Если моя просьба была отклонена, откуда возьмутся эти деньги? – спросила Кайли, подозрительно вглядываясь в его лицо.
– Позвольте мне беспокоиться об этом, – сказал Джош, поднимаясь. – Я прослежу, чтобы соответствующую сумму добавили к счету детского центра во второй половине дня. Вы сможете распоряжаться ею уже завтра утром.
Прежде чем Кайли успела задать следующий вопрос, он открыл дверь кабинета и отправился в главный офис Техасского клуба, чтобы дать указание о финансировании дневного детского центра. Он решил взять деньги из собственного кармана и предоставить центру субсидию на весь следующий месяц, но игра стоила свеч. С одной стороны, он хотел доказать ей, что не являлся отпетым негодяем, каким она, по-видимому, его считала. А во-вторых, это был единственный способ, пришедший ему в голову, которым он мог как-то искупить свою вину за то, что случилось три года назад.