В своем дневнике Флоринский не сообщает об отдельных протокольных аспектах визита, его главная задача – организация встреч французского гостя с советскими руководителями и посещений им промышленных, торговых и культурных объектов.
Мы полагаем, что в контексте сложившейся в это время международной обстановки представляет интерес сам стиль общения советских лидеров с французским гостем на официальных встречах, содержание которых фиксировал в своем дневнике глава протокольной части НКИД Д.Т. Флоринский.
20 сентября 1922 года, на первой встрече заместителя народного комиссара по иностранным делам Л.М. Карахана с Эррио, французский представитель, выразив искреннюю благодарность за организацию путешествия в Москву и за предоставленные помещения для проживания, заявил, что он и его коллега «<…> приехали сюда, чтобы работать, наблюдать и сообщать наше впечатление во Францию. <…> По дороге в Москву мы имели уже возможность с восторгом наблюдать зеленеющие обработанные поля. Это состояние полей произвело на нас сильное впечатление, и мы не преминем рассказать об этом во Франции. Мы хотели бы немедленно приступить к дальнейшей работе в Москве и просим Вас указать, что нам следует смотреть и с какими сторонами жизни знакомиться» [10].
Карахан ответил, что затрудняется дать такие указания, поскольку Эррио не уточнил, что именно его интересует, но он предполагает, что наибольший интерес представляет для гостей экономико-промышленная деятельность, а для этого необходимо встретиться с Красиным, Богдановым, Рыковым, осмотреть советские фабрики и заводы, советские школы, воочию убедиться, что Россия не представляет «пустыни, как это принято думать в Западной Европе» [11]. Со своей стороны Карахан пообещал сделать все от него зависящее, чтобы облегчить работу Эррио по получению «правильной информации и впечатлений», но для этого тот должен конкретно указать, что его интересует.
Эррио поблагодарил Карахана за оказанное содействие и в свою очередь отметил, что он приехал в Москву не в качестве официального представителя Франции, а в качестве «представителя широких общественных кругов» [12]. Его интересует не политика, а экономическое положение России, о котором он хочет дать отчет. Это будет способствовать русско-французскому сближению, «пионерами которого являются он и его коллега Даладье» [13] (Даладье сопровождал Эррио в поездке). Помимо русской промышленности его интересуют условия быта крестьян, и он охотно воспользуется предложением Карахана посетить одну из подмосковных деревень. По мнению Эррио, Россия имеет все шансы стать такой же, как США, – могущественной земледельческой страной. Он считает, что одной из задач французско-русских отношений – улучшение системы земледелия с помощью французской земледельческой техники.
В конце беседы Карахан отметил, что многие русские испытывают симпатии к Франции и желали бы достигнуть с ней сближения, Франция является чуть ли не единственным государством, с которым у России не существует противоречия интересов по вопросам международной политики [14]. Беседа дипломатов – это искусство. Карахан и Эррио доказали, что владеют этим искусством в совершенстве.
Встреча завершилась обычными в таких случаях обменами любезностями; прощаясь, французские гости выразили надежду, что это не последняя беседа с Караханом [15].
Находясь в Москве, Эррио высказал пожелание посетить Нижегородскую ярмарку. Несмотря на то что перед отъездом
23 сентября он был предупрежден, что ярмарка закончила работу 15-го и что осталось лишь немного фирм, Эррио не изменил своего намерения и выехал вечером в Нижний Новгород.
В 11 часов утра на вокзале в Нижнем гостей встречали председатель и члены ярмарочного комитета. Оставив багаж на вокзале, экскурсанты отправились на ярмарку, во время осмотра которой на французов произвело сильное впечатление заявление о том, что 20 каменных корпусов было отстроено в течение 40 дней. При этом Эррио заметил, что такие работы не могли быть выполнены в течение столь короткого времени во Франции [16].
Ознакомившись с подробным отчетом на французском языке об организации и оборотах первой советской Нижегородской ярмарки, Эррио высказал желание получить для города Лиона один из ярмарочных корпусов. Узнав об образовании акционерного общества Нижегородской ярмарки, одним из пайщиков которого являлось советское правительство, Эррио заявил о готовности взять, если это возможно, на долю Лиона несколько паев, чтобы способствовать финансовому успеху ярмарки [17]. В Нижнем Новгороде во время посещения французскими гостями радиолаборатории, основанной в 1918 году, им было разъяснено, что благодаря этой лаборатории советское правительство могло поддерживать, несмотря на блокаду, связь с партнерами.