- Неужели так противно? – поинтересовался он, опускаясь рядом.
- Не противно. Страшно, – вдруг призналась Таня, стараясь не смотреть на обнаженного мужа.
- Уже лучше. Привыкнешь.
Бейбарсов осторожно коснулся ее подбородка и развернул к себе.
- Ты моя жена. Стесняться больше нечего.
Легко ему говорить – к двадцати шести годам уже столько фавориток было...
Бейбарсов усмехнулся и притянул себе новоиспеченную супругу.
Муж целовал ее – страстно, властно, настойчиво. Руки Тани уперлись в его плечи, пытаясь сохранить дистанцию – но что ее сопротивление было для принца? Это лишь больше возбудило мужчину.
Глеб любил власть и все ее возможности абсолютно во всем, это Таня уяснила точно; вот и сейчас отчаянные попытки задержать наступление брачной ночи приносили какое-то сладковатое удовольствие. Она вынуждена была подчиняться – не только как принцу, но и как мужу. Если бы его глаза не были такими черными, девушка поклялась бы, что они затуманены от страсти.
Целовал он ее очень долго – настолько, что она, кажется, забыла, как дышать.
Глеб не спрашивал – он брал и имел на это право. Они жили в веке мужчин – что было мнение молоденькой девушки, пусть и знатного рода?
Руки, своевольно скользившие по женскому телу, были сильными и горячими. В чем-то, даже, ласковыми. Наверное, Таня и получила бы удовольствие от этих ощущений – если бы не чувствовала себя коровой на закланье.
Сопротивляться было глупо.
Он был умен, красив, обаятелен и не вызывал ни капли отвращения, в отличие от всех других мужчин, на брак с которыми ей давали выбор. Кто знает – может, соглашаясь отдать дочь замуж за этого человека, Лео действительно думал не только о знатности рода, но и о ней. Не поставь ее перед фактом свадьбы, Таня, возможно, сама бы влюбилась в эти черные глаза. Но теперь взыграло проклятое упрямство, перечеркнувшее все возможности ее хорошего отношения.
- Нет! – яростно воскликнула Таня, когда мужчина навис над ней и задрал тонкую рубаху.
Подчиняться собственной судьбе ей внезапно стало невыносимо. Играть в покорную невесту сегодня тоже больше не хотелось.
В ответ Глеб одной лишь рукой свел хрупкие запястья где-то над головой и впился в мягкие губы очередным поцелуем. Чтобы удержать хрупкую жену, много сил не требовалось – а потому свободные его пальцы деловито сновали по бедрам Гроттер.
- Нет, – отчаянно простонала Таня.
Хотя с ней обходились достаточно мягко – учитывая все рассказы о супружеской жизни – для нее происходящее было сродни изнасилованию. А разве оно не было таковым?
Проигнорировав очередное возражение, Бейбарсов развернул ее спиной к себе, поставил на колени и, схватив за талию, вошел – резко, быстро, с какой-то остервенелостью.
Гроттер дернулась в сторону, но последующий рывок назад лишь еще сократил расстояние, заставив вскрикнуть: руки, лежащие на талии, держали крепко.
Прокусив до крови губу, Таня безуспешно старалась не стонать – только адская резь была невыносимой. Не стонать, не плакать, не дергаться: просто замереть и ждать, пока этот ритуал закончится.
Бейбарсов должен был взять свою жену этой ночью – и потому делал то, что должен, ни капли не считаясь с ее мнением. Да и плавные линии мягкого нежного тела вызывали не только чувство долга...
Кажется, эта пытка продолжалось вечность – а потом внутри стало как-то... тепло.
Не выходя, мужчина навалился на нее, обнимая крепче.
Он все еще был в ней, но стало как-то не так... режуще. По бедрам стекала липкая жидкость вперемешку с кровью, которой оказалось как-то много.
Сжимая в объятиях и не давая пошевельнуться, Глеб перевернулся на бок.
Эмоции навалились как-то разом; резко стало обидно и грустно. Таня судорожно вздохнула, пытаясь заставить слезы прекратить литься ручьем, но они отчего-то не слушались.
А Бейбарсов вдруг погладил ее по голове. И Таня всхлипнула еще громче.
Перед рассветом все повторилось. Глеб притянул ее к себе, и, не взирая на протест, взял вновь.
- Вижу, консуммация брака прошла, как полагается, – прокомментировала Анна, глядя на испачканное белье и простыни, следы на шее девушки, ее распухшие губы и покрасневшие глаза.
Закрыв за собой дверь, княгиня Морозова присела рядом и осторожно убрала со лба новоиспеченной принцессы спутавшиеся пряди.
- Видок у тебя, конечно, впечатляющий, – добавила княгиня и принялась собирать разбросанные по комнате предметы свадебного наряда, после чего извлекла из шкафа какое-то легкое бежевое платье, – иди сюда, Твое Высочество. Будем в порядок приводить.
Таня послушно села перед зеркалом. Морозова, не торопясь, принялась расчесывать ее волосы.
- А ты что тут делаешь? – поинтересовалась Таня.
- Да меня твой муженек прислал, – хмыкнув, ответила Анна, – можно сказать, прямо из постели по его повелению вытащили.
- Глеб? – удивилась принцесса.
- У тебя другого мужа, вроде бы, нет. А ли я чего не знаю?
- Но зачем?!
Морозова закатила глаза.
- Думаю, чтобы остальные твои фрейлины не видели, в каком ты у нас состоянии.
- Какие фрейлины? – не поняла рыжая.
- Гроттерша, ты сегодня тупишь! Обсуждали же, не раз. Тебе целый штат теперь полагается, по должности. Там в столичном замке целое стадо желающих столпилось.
- А без него нельзя?..
В голосе Тани звучала полная безнадега.
Анна покачала головой.
- Он относится ко мне, как к собственности, – сказала Таня, созерцая свое отражение в зеркале.
Час стараний Анны – и она вновь выглядит нормально.
- Относился бы так – меня бы тут не было, – заметила княгиня, – не такой он плохой, как думаешь. Думаю, ты действительно ему нравишься. Потому как если не нравилась – никогда бы он на тебе не женился.
- Он на мне женился, потому что так пожелал Тантал.
- Знаешь, от скольких невест, предлагаемых Танталом, он отказался?
- Нравилась – подождал бы. Мог бы и... помягче, – с обидой возразила Таня, прикрывая изумрудным ожерельем след от засоса.
- Без секса и в первую брачную ночь?! Гроттерша, не смеши мои седины! Он принц и наследник короны. Какое подождать?
- Я хотела по любви.
- Ты будущая королева, а королевы редко бывают счастливы в браке. Пойду я, простынь вашу отнесу... Народ жаждет зрелищ.
Таня отвернулась. Мерзко. Боги, как же это все мерзко...
====== Часть 10. Начало супружеской жизни ======
Фрейлин Таня выбрала трех — и считала это громадным количеством, хотя все настаивали хотя бы на пяти.
Выбор был очевиден — все те же Анна Морозова, Катерина Лоткова, Маргарита Шито-Крыто. Всех их можно было в любой момент отправить по своим делам — они отнюдь не были против, и оставить себя в одиночестве предаваться таким приятным вещам, как думы, книги и сожаления по ушедшей молодости.
Выбрала она трех — но на третий день появилась и четвертая, свалившаяся на голову Гроттер, как снег на голову.
Это была приятная блондинка ее возраста со скучающим выражением лица. Длинные светлые волосы были собраны в роскошную толстую косу; простое, но пошитое с большим вкусом платье подчеркивало все женские атрибуты.
— Я Дафна, Ваше Высочество, — блондинка отвесила Тане легкий изящный поклон, — Ваша четвертая фрейлина. По поручению Его Высочества.
Таня с удивлением смотрела на красавицу.
— Я думала, что сама выбираю себе фрейлин…
И здесь — надувательство.
Новая знакомая заметила ее недовольство и мягко улыбнулась.
— Я — особый случай, госпожа. Видите ли… Меня приставили к Вам для охраны.
— Охраны?
Дафна кивнула.
— При дворе есть тайная служба для особых поручений. Обычно нас используют либо для шпионажа за обитателями замка, либо для деликатных поручений, либо для защиты королевского семейства.
— И…
— Да, я должна заботиться о Вашей безопасности и оберегать от недоброжелателей.