– Это всё ты сказал ему в первый день?
– Да. И именно тогда я попросил его не прилетать за мной сразу, а подождать пару недель.
Мои брови взметнулись вверх от удивления:
– Разве сам попросил? Но… Ты таким образом хотел помочь брату?
– Не только. Я хотел задержаться рядом с тобой.
– Глупый. Я же могла выгнать тебя, отказать в приюте.
– Могла, – улыбнувшись, согласился Соби. – Но ты вернулась за мной в тот двор, а значит, уже начала проявлять сочувствие. И я понял – даже если ты и не оставишь меня в своём доме, то обязательно поможешь найти укрытие, и моя судьба не будет тебе совсем уж безразлична.
– Так ты использовал меня?
– Ни в коем случае! Сначала просто хотел не терять тебя из вида, чтобы при случае отблагодарить за помощь. А потом… Потом ты мне понравилась. И я решил попытаться покорить твою крепость. Однако чем больше её покорял, тем больше покорялся сам. А теперь и вовсе не хочу покидать этот сладкий плен.
– Красиво говоришь. – Моя душа снова терзалась сомнениями.
– Ты опять мне не веришь, Милена?! – вдруг вспылил Соби и выпрямил спину. – Омо-ё, боку-о нинтай о атаэ!109 Сейчас мне нет смысла лгать тебе! Единственный мой обман был лишь о посольстве. В какой лжи ты ещё можешь упрекнуть меня?
И действительно, больше ни в какой. Я промолчала. А Соби вдруг расстегнул пиджак и достал из внутреннего кармана белый конверт.
– Соно,110 – протянул он мне. – Возьми.
Я взяла, заглянула внутрь. И ужаснулась.
– Деньги? – И вновь меня накрыла волна разочарования. – Это что, плата за проживание?
– Нет! – рявкнул Соби и даже недовольно языком щёлкнул. – Это вообще не тебе.
– А кому? – растерялась я.
– Твоей сестре. Здесь двадцать тысяч долларов. Тебе больше не придётся копить ей на учёбу. И у тебя больше нет причин оставаться с ним.
Даже не знаю, что я испытывала в тот момент: смятение, неуверенность, благодарность, стыд, неловкость. Подобный микс эмоций и мысли мои путала.
– Соби, я не могу…
– Кикитакунай!111 – отрезал Соби. – Это мои деньги, личные. Моя семья не ущемлена. Ты должна уйти от него, Милена. Найди другую работу, сними другое жильё и жди меня. Отныне я желаю быть единственным мужчиной для тебя.
Видя мою затянувшуюся нерешительность, Соби забрал у меня конверт и сам положил его в мой ридикюль.
– И не бери отсюда ни цента, я запрещаю тебе, – строго говорил он. – Сразу отложи для Людмилы. Ты достаточно скопила денег для личных нужд. А при поиске новой квартиры учти, что когда я вернусь, то буду жить с тобой.
– Значит, там должно быть две комнаты и две кровати? – начала оживать я.
На лице Соби появилась странная улыбка – и не злая, но и не очень добрая. В раскосых глазах повисло господство. Парень по-хозяйски привлёк меня к себе.
– Даже если ты поставишь там десять кроватей, я буду спать только с тобой.
– Соби-сан, в тебе избыток самонадеянности, – постаралась я изобразить такие же эмоции. – А ведь я ещё ничего…
Мои слова, вытекавшие из колючек, были прерваны поцелуем. Настолько горячим и долгим, что яд полностью испарился, и из вредного кактуса я превратилась в беззащитную слабую ромашку. Жирная точка поставлена. Я окончательно покорилась этому мужчине, отдала ему последнюю свою частичку, которая ещё пыталась сохранять свободу под бледной тенью недоверия. Будь что будет. За эти мгновения счастья я простила ему всё, даже авансом.
Поцелуй прервался, но объятия не разъединились, и взоры ещё ласкали друг друга. А где-то в глубинах души снова зашевелился страх.
– Соби…
– Что?
Этот страх глуп. Он не имеет смысла. Вера должна быть сильнее.
– Нет, ничего.
– Ты что-то хотела сказать, – насторожился взгляд раскосых глаз.
– Ничего умного.
– И всё же.
– Какой же ты настырный, Соби, – поморщилась я, перекинув своё внимание на ствол дерева.
– Не заставляй меня нервничать. Раз начала, то заканчивай.
Ну что за вредина! Мой взгляд упал на землю. Может, и вправду успокоить душу?
– Я хотела спросить. Если… Если… Вполне возможно твоя семья… Родители, брат… Если они потребуют, чтоб ты остался там… Чтоб больше никуда не уезжал, не возвращался…
Соби лишь крепче прижал меня к себе.
– Моя мать желает мне счастья, – сказал он. – И если она поймёт, что моё счастье здесь, то отпустит меня, даже испытывая боль. Я вернусь, обязательно. Ты главное верь мне, Милена. И дождись.