— На ровном месте ничего не бывает молодой человек — на то оно и ровное, — возразил тот, протирая белоснежным платком стёкла своих очков. — Это было, видимо, запрятано где-то очень глубоко в её лимфатических узлах и не проявлялось до поры до времени. Видимо, что-то спровоцировало такую острую вспышку. Если только за последнее время она не попадала под прямое радиоактивное излучение.
Арсений сказал, что насколько ему известно, нет. «Если только моя любовь к ней не является таким излучением», — подумал он при этом.
— Значит должна быть какая-то другая причина для такой резкой вспышки. Лейкемия в такой острой форме — не такое уж распространенное явление. Эта болезнь может развиваться достаточно долго.
— Но какая? Может быть, солнце?
— Не могу знать. Причина может быть как внешней, так и внутренней. Я знаю пациентку всего три дня.
— Но что же делать? Что в таких случаях делают?
— Пересадка костного мозга. Срочная.
— Ради бога! Возьмите мой. Сделайте это немедленно.
— Всё не так просто, молодой человек. А в её случае всё осложняется и довольно редкой группой крови, отрицательным резусом. Количество потенциальных доноров очень ограничено. У нас, в Англии, на них огромная очередь. И не забывайте, это ведь не просто переливание крови, это целая операция. Двойная. Надо, чтобы донор согласился лечь на операционный стол, рядом с больным.
— Но откуда вы знаете? Вдруг подойдёт моя? — Арсений был уверен, что у них с Никой должна быть одна группа крови, какой бы редкой она ни была.
— Это было бы мистическим совпадением, в которые я не очень верю. Мы, конечно же, сделаем вам анализ крови, но очень рассчитывать не советую. Если бы у вас была именно эта редкая группа, вы, несомненно, были бы в курсе. Вы знаете вашу группу крови?
— Точно нет, но кажется нулевая.
— Вот видите. Это значит, что у вас, в отличии от неё, одна из самых распространённых.
— Но, что же делать? — беспомощно взмолился Арсений.
— Насколько я понимаю, мадам является французской подданной?
— Да, у неё французский паспорт.
— Ну вот! Значит у неё там есть история болезни. Лечащий врач, наконец. Все её данные имеются в общей компьютерной базе данных, а это значит, что возможность найти подходящего донора там намного выше. Я уже не говорю, что не будучи официально вашей женой, она не подпадает под вашу страховку и своей здесь у неё тоже нет. Вы знаете, сколько стоят сутки пребывания в нашем госпитале? А операция по пересадке? А длительное лечение и постоянное наблюдение? Это может разорить даже очень богатого человека.
Арсения охватила паника. Ещё вчера, ну неделю назад, он был безоблачно счастлив. Мир не может рухнуть вот так, в одночасье. Какой рак? Откуда? Это всегда было про других. А теперь это случилось с ним (у него с самого начала было ощущение, что болен именно он, а не Ника и теперь этот страшный диагноз поставлен ему). За что это наказание? Им, которые только начали жить?
Нике показывать свои панические настроения он не имел права. Он знал, что её поставили в известность. Она, как ни странно, восприняла это гораздо спокойней, чем он. Так, как если бы ожидала чего-то в этом роде.
— Значит надо вернуться в Париж, — сказала она трезво, — там найдут донора, сделают пересадку, и я выздоровею. Я тебе обещаю поправиться. Я сильная. А французская медицина ещё сильнее. Это известно.
— Ты знала, что у тебя… ммм… странная… редкая кровь?
— Знала. Когда после аварии мне понадобилось переливание крови во время операции, оказалось, что мою формулу найти очень не просто.
— А где тебе делали операцию?
— В госпитале у моего мужа, который тогда ещё моим мужем не был.
— И он нашёл нужную кровь?
— Нашёл. Свою. Но потом ему стало её так жалко, что он решил на мне жениться. Чтобы на будущее у каждого из нас было по собственному донору.
— Ты шутишь?
— Нет. У нас с ним действительно одна и та же, редкая, группа крови. Мы с ним взаимно-потенциальные доноры.
— Но у него нет лейкемии? Или, может, он со своей кровью передал тебе раковые клетки?
— Нет. Он бы об этом знал. И потом это было пятнадцать лет назад.
— Ты думаешь, я могу ему позвонить? Как врачу?
— Безусловно. Я могу позвонить ему сама.
— Нет. Это должен сделать я.
Вернувшись домой, Арсений сразу же позвонил Робину. Он достаточно сумбурно пересказал ему разговор с врачом и сказал, что всё теперь зависит от него, как от донора. Робин попросил у него координаты и телефон госпиталя, где лежала Ника и обещал перезвонить.