Троцкий, путь к власти Coco вообще заказан.
Вот и переждал Сталин всех, помогая каждому следующему перевороту, которые от года к году становились все грязнее и кровавее. Ведь культурная надстройка большевиков – фанатично преданные идее профессиональные революционеры – вскоре кончилась, и пошли "из грязи в князи" – люди, по сути чуждые большевикам. Недаром большинство будущего сталинского окружения имело мизерный партийный стаж, что означает, что они просто в свое время примазались к большевикам как к победителям с целью сделать карьеру, будучи в лучшем случае расплывчато-сочувствующими, обычно равнодушными, а иногда и совершенно оппозиционными (Берия – дашнакский контрразведчик ‹Можно вспомнить еще и А.Я.Вышинского – пламенного меньшевика, требовавшего во время процессов 1930 г. крови старых большевиков, некогда своих противников.›). Вот для таких людей
Сталин и мог стать "старым большевиком" и "Лениным сегодня", не будучи, в сущности, ни тем, ни другим. Ведь он когда-то был точно таким же попутчиком большевиков и, ничего не понимая, взирал снизу вверх на "отцов- основателей" партии.
"Незаменимых у нас нет" – любимая поговорка Сталина – во многом относится и к нему самому. Повторим: нужно отдать ему должное – чтобы соответствовать тем вершинам власти, на которые он вскарабкался, ему нужно было освоить знания своих предшественников.
Он считал, что заменил их с успехом. И выдвиженцев своих учил тому же. Сталин, как мог, восполнял пробелы в своем достаточно хилом образовании. Как мог, ковырялся в марксизме. Предпочитал прикрываться притянутыми за уши цитатами классиков. Как мог, осваивался в военном деле. В Гражданскую кучковался с Ворошиловым и
Буденным. Потом стали поговаривать, что техника – лучше, на парадах внушительнее, перед послами престижнее. Но сам-то он в ней – ни бум-бум. Да и откуда? Данные вызубрил – память, слава Богу, позволяет, а хорошо или плохо – сказать сам не может. Нужен знаток,
А кто? Проверенные друзья – Ворошилов с Буденным – технику не любят.
Терпят, раз уж мода нынче такая, но стараются задвинуть подальше, поскольку сами как были в Гражданскую "бравыми конниками", так ими и остались. Есть переметнувшиеся царские генералы и офицеры. Они, исходя из опыта Первой мировой, считают, что "да, техника должна быть". Есть новомодные знатоки – вундеркинды! – Тухачевские всякие, да Триандафилловы. Да только кто они? Тухачевский – чуть ли не при всем Генеральном штабе т.Сталина "непрофессионалом" обзывает.
Триандафиллов – дружок Тухачевского.
Все это можно выразить кратко: Ворошилов – человек Сталина, его личный друг, а Тухачевский и его присные под него роют. Пройдет предложение Тухачевского и Уборевича о смещении Ворошилова с поста наркома, и кто будет армией руководить? Тухачевский? А кто он? А может ли товарищ Сталин быть в нем уверенным так же, как в безоговорочно преданном Климе? Однозначно, нет. В системе, построенной под Сталина, не было места человеку, который не был человеком из окружения Сталина.
Остается одно – сажать. После долгого колебания Сталин решил, что лучше плохая армия в кулаке, чем хорошая, но на длинном поводке.
Сталину нужна была армия, служащая ему не как тому, кто занимает должность генсека, а как отцу родному, как Хозяину.
Случись в Политбюро какая-то интрига, армия должна была сразу и безоговорочно поддержать Сталина, причем, рьяно и по собственной инициативе. А на такое были способны только те люди, которые знали, что сидят не на своем месте, и что без воли Хозяина они снова станут теми, кем и были, – то есть никем.
Отсюда следует, что вся суворовская теория "акульих зубов", когда, якобы, для улучшения боеспособности армии ее мозги нужно слегка перестрелять – полный бред. В конце тридцатых, действительно, происходил процесс улучшения армии путем ее отстрела, но только не в сторону повышения боеспособности, а в сторону повышения лояльности.
То, что боеспособность при этом, как правило, страдала ‹Были возможны и исключения. Например, Б.М.Шапошников, который был оставлен вовсе не из уважения к его способностям, а именно потому, что был хорошо знаком Сталину, и тот был уверен в его лояльности.›,
Сталина пока не волновало.
Пункт 4. Зачем товарищу Сталину нужен был пакт Молотова-Риббентропа
А не хотел товарищ Сталин еще одного Мюнхена. Вернее хотел, но такого, чтобы сам Сталин находился в числе делящих, а не делимых.
Поэтому он и решил после долгого раздумья примкнуть к Гитлеру, когда оказалось, что англичане с французами могут ему предложить только крайне неопределенные перспективы, ничем особенно хорошим не грозящие. Рассмотрим варианты.
1. Блок СССР с Англией и Францией.
Идея, безусловно, хорошая и достаточно логичная. Но существует два основных возражения: во-первых, Франция и Англия ни в коей мере не стремились к заключению конкретного соглашения, что выяснилось на конференции, созванной в Москве по сталинской инициативе в августе 1939 года. Им было гораздо выгоднее только делать вид: мол, мы готовы подписать, чтобы не дать Гитлеру уничтожить Польшу. На деле заключать такое соглашение англичане и французы с СССР не могли, поскольку, по их мнению, тогда уже Сталин мог втравить их в войну с Гитлером
(например, спровоцировав того на удар по Польше), оставшись в стороне и загребая жар чужими руками. Если французы еще были более-менее, согласны на сотрудничество с Советами, то английская позиция была абсолютно категорична – тянуть время, ничего не подписывать. Это было вызвано тем, что французы буквально разрывались между давним антисоветизмом и угрозой германского реванша, а англичане непосредственной угрозы от Гитлера в тот момент не имели. По их мнению, Гитлер был идеальным противовесом Советскому
Союзу в Европе, к тому же противовесом, не в пример им самим, решительным, готовым на войну. И его экономическая программа была им куда ближе, чем советская. Недаром с нацистами с самого начала западные державы установили совершенно нормальные дипломатические отношения, в отличие от весьма подозрительной, доходящей до открытой враждебности атмосферы, царившей в официальных отношениях с СССР.
И, во-вторых, товарищ Сталин и сам был не слишком заинтересован в таком соглашении, поскольку ему оно ничего хорошего не давало – никаких территориальных приращений после победы это не сулило, равно как и радикального улучшения отношений с Западом. Даже в реальной войне 1941-1945 годов западные союзники после прекращения военных действий в считанные недели забыли о том, чьей кровью был побежден
Гитлер. Что уж говорить о 1939 годе, когда и Англию, и Францию возглавляли ярые антисоветчики Чемберлен и Даладье. Вывод – вариант не годится.
2. Ориентация на войну с Германией вне блока с Англией и
Францией.
Таким образом, товарищ Сталин автоматически предоставлял странам
Запада тепленькое местечко "третьего радующегося", о котором он сам так мечтал. При этом он воплотил бы в жизнь давнюю мечту тогдашних западных политологов о затяжной войне на уничтожение между двумя диктаторами. Вывод – вариант не годится.
3. Выжидательная позиция СССР.
Переговоры затягивать, выжидая, кто из возможных союзников предложит условия повыгоднее – хорошая позиция. Но тут бы произошло такое мощное наложение интересов СССР на английские и французские, что, играя во взаимное затягивание конференции, они могли бы мумифицироваться в зале заседаний, где их бы нашли потомки.
Представляете переговоры, на которых обе стороны поставили себе целью их затягивание? А тем временем у товарища Сталина ежедневно телеграф разрывается – фюрер личные послания с бесконечными предложениями дружбы до гроба шлет.
И ведь вот какая ситуация в Европе в 1939 году сложилась – отродясь не- разлей-вода с Гитлером западные державы, кормившие фюрера с ложечки в Мюнхене, вдруг разошлись с Германией из-за какой-то Польши! И оный Гитлер ринулся за поддержкой к Сталину! А если Сталин будет слишком долго привередничать и мариновать фюрера на манер своих англо-французских собеседников… Что будет? А будет то, что в Европе наступает дипломатический тупик.