Однако судя по разговору, в комнату собирались войти.
Тогда-то она и спряталась в дальний шкаф с мамиными платьями. Встроенный в стену, он не привлекал к себе внимания, но и подсмотреть из него на происходящее снаружи не было никакой возможности.
Оставалось полагаться на слух.
Вот так Лика и поняла, что загнала себя в ловушку. Комнату прочесали, видимо, уже не в первый раз, правда на этот раз заперли и выставили стражу. Ей не выйти. И окна находятся слишком высоко от земли и даже от веток садовых деревьев.
Сидя в тесном шкафу, Лика отчаянно искала способ выбраться из родительской спальни. В горле пересохло. Хотелось пить. Она в кровь искусала губы. Пальцы нервно перебирали шнурок, свисающий с шеи… а потом нащупали бусину дракона.
Память обожгло болезненными воспоминаниями. Да, на фоне случившегося они стали не такими уж болезненными.
Подумать только, несколько часов назад Лика думала, что в её жизни произошло нечто страшное и непоправимое. Могла ли она знать, что по-настоящему страшные, непоправимые вещи ждут её буквально вот-вот, за следующим поворотом?..
— Адайн… Ах, Адайн, — всхлипнула Лика. — Знал бы ты, как нужен мне сейчас… Жаль это невозможно. Ты сейчас летишь над ночными землями Ардара. А когда прибудешь в Эйдану и узнаешь новости из Прайнарры, будет слишком поздно… слишком поздно… меня найдут.
Она уронила голову на коленки и тихо заплакала. Без сомнения, это был самый мучительный момент в жизни Лики — она оказалась заперта в смертельной ловушке, в одной комнате с только что убитыми родителями, без возможности оплакать своё горе. Ведь если не будет сдерживаться и выдаст себя, её найдут. А когда найдут… станет ещё хуже.
Лика глубоко вздохнула, пытаясь остановить рвущиеся наружу всхлипы и рыданья. Это оказалось сложно. В груди горело. Или на груди?
В какой-то момент она чуть не вскрикнула от того, как сильно обожгла её кожу драконова бусина. Будто мало ей невзгод!
От злости Лика перехватила бусину с намерением сорвать её с шеи.
Но вдруг услышала знакомый голос:
— Лика…
— Дожилась, — прошептала принцесса. — Меня уже преследуют галлюцинации.
— Лика, это не галлюцинации. Это я. Адайн, — снова послышалось из бусины. — Держи в руках мой артефакт, чтобы связь не разорвалась, и расскажи, ради Творца, что там у вас происходит?
33
Король Риамонта
Вот уже несколько часов он топтался у подножия трона Ардара в самом помпезном зале королевского дворца, поглядывая в окна на сонную Прайнарру и желая лишь одного — скорейшего наступления утра. Ведь именно тогда все бездельники, обитающие в этом замке, соберутся здесь, а тупицы-церемониймейстеры…
«Первым же указом сделаю их шутами».
…состряпают, наконец, церемонию коронации.
«Наконец-то,» — выдохнул он, будто сбросил с плеч тяжёлый груз.
Наконец этот день настал.
Через несколько десятков минут свершится то, о чём он мечтал всю свою жизнь: он… король Риамонта сядет на трон Ардара, сменит тяжёлый серебряный венец, впивающийся в лоб, на лёгкий золотой обруч, и станет королём объединённых земель.
«Королём Риардара».
Да, он давно придумал название своего королевства. Ещё в те самые дни, когда ему в голову впервые пришла идея — несколько расширить собственное влияние.
Он улыбнулся своим мыслям.
Тем временем далеко за горизонтом небо посветлело, и утреннее солнце, спрятавшееся сегодня за шпилем Прайнаррского храма, наконец показало свои тонкие лучи.
— Пора, — коротко скомандовал он, отходя от окна.
— Но ваше величество, — заблеял человек в доспехах ардарской королевской стражи, которого он назначил на время за главного, — девчонка не найдена. А если…
— Значит найдётся позже, — оборвал он.
— Ммм, есть документ. По завещанию наследование трона Ардара…
— К Хосу завещание! — рявкунл король. — Где оно?!
— Вот, — временный «главный» протянул смятый свёрток, найденный среди документов внезапно почившего короля Морригана.
Он вырвал его из подрагивающих рук человека-«стража», развернул и разорвал. Сначала вдоль и поперёк. Потом снова вдоль и поперёк. И ещё несколько раз.
— Вот ваше завещание, — отчеканил он, вскидывая в воздух получившееся конфетти. А потом заорал что было сил: — Где, мать его, носит хосова церемониймейстера?!! Пусть тащит уже грёбаную корону!! Мне не терпится взойти на престол всея Риардара.
— В-ваше величество… но девчонка, — прошептал «временно главный».
«И как ему вообще удалось провернуть это дело и выполнить все мои указания?!» — смерил он мерзкого человечишку презрительным взглядом.
— Тебе что-то непонятно? Девчонка ничего не значит! — угрожающе рыкнул король, начавший терять терпение. — Указания те же. Найти, переодеть, если будет выглядеть неподобающе, и привести на поклон.
«Ещё рада будет, что трон теперь в руках дальних родственников».
Тут следовало сказать, что степень родства он не уточнял, но королевские семьи испокон веков роднились друг с другом, так что, историки обязательно найдут в их родословной какую-нибудь общую пра-пра-прабабку.
«И всё встанет на свои места,» — он снова улыбнулся.
А тут и клятый церемониймейстер со своими прихвостнями подоспел.
Вовремя. В его жизни всё всегда происходит вовремя. Даже тот позорный договор, по которому они вынуждены были отправить Гвиневру — единственный луч света в его жизни на тот момент — в Прайнарру.
«Ладно,» — мысленно махнул он рукой, любуясь на золотую корону Ардара, лежащую на белой бархатной подушке. — «В конце концов, её отъезд в Ардар закалил меня окончательно».
— Ваше величество, — произнёс глухим подрагивающим голосом церемониймейстер. — Перед началом церемонии с-снимите свою к-корону пожалуйста.
— Пожалуйста, — он освободил свою голову от массивного серебряного обруча и передал его своему телохранителю. — Все в сборе? — спросил он для проформы, и так видел, что людишек у стен прибавилось.
Сонные и напуганные слуги и дворцовые вельможи жались к колоннам и друг к другу, не понимая, что происходит.
«Ничего, через пару минут сообразят».
Боялся ли он бунта? Опасался ли, что его здесь не примут?.. О, нет. Опыт показал: пара-тройка отрубленных голов или иных конечностей, и вот перед тобой свора покладистых придворных, готовых исполнить любой приказ.
«Любой… даже если он касается принцессы крови. Однако, чего это тянет церемониймейстер?»
— Начинайте! — рявкнул он.
— Ваше величество, преклоните колено, — прошептал церемониймейстер.
Он без особого удовольствия опустился на пол. Заныл фальшиво оркестр, точнее, те несколько музыкантов, которые не успели покинуть замок. Несколько старых жрецов, которых приволокли из Храма, принялись возносить молитвы Творцу, а церемониймейстер встал спиной к трону, готовый по окончании молитв изречь недлинную торжественную речь. И возложить, наконец-то на его темноволосую голову корону.
Меж тем стены зала и пол под ним еле заметно затряслись.
Небольшие землетрясения и раньше случались в приморской Прайнарре. Однако столица неспроста была построена именно здесь — никогда ещё за всю историю Ардара не было в этих местах значительных разрушений.
«И сегодня не будет. Даже хорошо, что землетрясение случилось именно в момент моей коронации — для людей это будет знак. Знамение свыше. Творец принял меня…» — далеко за его спиной у входа в зал послышались голоса и выкрики, слишком громкие, не похожие на блеянье запуганных подданных нового монарха.
«Да что там, хос побери, творится?» — хотел он оглянуться.
Однако момент оказался неподходящий. Церемониймейстер уже поднял над его головой золотую корону и явно заканчивал речь:
— Возлагаем сей золотой венец и нарекаем его величество короля Риамонта Эр…
Шаг. Снова шаг, от которого стены затряслись. Запахло гарью, и какая-то тяжёлая тварь вошла в королевский зал прямо во время коронации. Этого он уже не мог стерпеть.
— Что ещё?.. — он резко обернулся назад и вскочил на ноги.