— Лика, пожалуйста, — уговаривал Адайн.
И она сдержалась. Сдержала рвущуюся наружу скорбь. Даже не пискнула в ночи. Нет, она не разбудит Форцерина, она не доставит всем этим чешуйчатым снобам удовольствие видеть её боль!
Она только вздохнула несколько раз и рухнула на кровать, ибо силы оставили её. На подушку через переносицу неслышно текли мокрые ручейки. Адайн обнимал её, что-то тихо говорил на ухо, согревая и успокаивая.
В какой-то момент она поняла, что её голова лежит на его груди, на его горячей обнажённой груди… и раз она способна думать о… таком, значит может задать следующий вопрос:
— Почему сюда?
— Ты умирала.
— От чего?
— От… приворота, которым Эрик пропитал камизу. Страшное вещество. Создано для антропоморфной ипостаси драконов. Только дракон в случае неудачи отделался бы лёгкой лихорадкой и зудом… на коже. Человек же в случае неудачи погибает в мучениях.
— Но я жива.
— Потому что оказалась здесь. Потому что наши маги поставили верный диагноз. Дали обезболивающее и противовоспалительное, и целый арсенал противомикробных пилюль на случай осложнений. Ты, кстати, до сих пор должна их пить, лечение ещё не закончено.
— Ты выгнал их тогда, — она шмыгнула носом.
— Да… — Адайн задышал чаще. — Что ещё ты помнишь?
— Немногое. Кажется, ты… хотел… — Лика не смогла до конца озвучить вопрос.
Поддавшись эмоциям, она ступила на скользкую дорожку. Не надо ей туда. Она убрала голову с его груди и улеглась рядом на подушку.
— Да, я рассматривал и… этот вариант, — кажется, он верно понял её и тоже многозначительно промолчал.
Лика снова покраснела. Хвала Творцу, темнота надёжно скрывала её смущение. Однако впредь следует быть более осторожной в вопросах.
— Я должен был тебя спасти. Любой ценой.
— Ну да, преодолеть отвращение, — хихикнула она, понимая, насколько ядовито её шутливое замечание.
— Лика, без сомнений, — от интонации Адайна повеяло официозом, — для Грайгцура ты — лучшая королева.
«Королева. Для Грайгцура. Не женщина для него. Мне следует помнить об этом».
— В общем, мы рады, что всё окончилось благополучно, — подытожил Адайн так умиротворённо, что Лике, раздёрганной болезненными эмоциями, стало даже завидно.
Захотелось ввергнуть и его в жгучую пучину страстей.
— А в случае удачи?
— М? — спросил он, не чуя подвоха.
И сердце то у него успокоилось, и дыхание выровнялось. Ничего, сейчас она кинет в эту спокойную воду булыжник.
— Если человек оказался под действием такого приворота, и… получил, что хотел? Тоже были бы боли и вред здоровью?
— Мм… нет, — тон его голоса подразумевал встречный вопрос: почему она спрашивает?
А вот почему:
— Значит, если бы Эрик… довёл свой план до конца, я бы осталась жива.
— Лика… — Адайн, кажется, вздрогнул.
— Не попала бы сюда, — продолжала она шептать, глядя на его идеальный профиль.
— Творец всемогущий, — он обхватил голову руками, растирая пальцами виски.
— И не потеряла бы Ардар.
— Лиикаа…
Адайн
Она была права. Со своей стороны. Зная лишь половину правды.
И что с этим делать?
Так и хотелось рассказать ей всё. Да, встать прямо сейчас с кровати, открыть вон то окно, подтянуться руками, влезая на крышу, а потом втянуть на эту же крышу это невыносимо бесячее существо. Обратиться в дракона и утащить её прямо в лапах (а чтоб неповадно было!) до ближайшей пещеры, где он смог бы снова обернуться и рассказать ей… да всё. Как именно обстоят дела. Почему он молчит. И что на самом деле происходит!
Но он не мог.
Клятые Лаччары поставили на все поверхности дома охранное поле! Вон как светится в темноте, переливаясь всеми оттенками лунно-голубого спектра. Модно это что ли? Здесь и сейчас он завидовал деспотичным монархам людских королевств — руки так и чесались издать закон, лимитирующий использование магии!
Только этого он тоже не мог. А если и мог бы — отклонил бы подобный закон уже на этапе идеи. По многим причинам.
А Лика… время работало против него.
Сколько она вытерпит? Сколько он сам готов отмерить ей времени на муки терпения?
Форцерин ясно дал понять: он не оставит их, маги будут следить за ними всё время. Провоцировать на ошибки и следить.
И где гарантия, что следующий дом, где они остановятся, и следующий, и следующий — ведь Форцерин специально будет оттягивать приближение к столице — не окажутся покрыты магическим полем? И не Форцерин ли его установил?
Единственное место, очищенное от магии, где они могут поговорить — Хрустальные пещеры.
Особое место, священное, сакральное.
К тому же сейчас там пустынно, все, кто хотел, уже посетил их.
О да, после пребывания в Хрустальных пещерах никто, ни одна тварь на целом свете, даже Архимаг, уже не посмеет упрекнуть его в том, что он хочет уединиться со своей… Ликарией.
Но захочет ли этого Лика?
Столько времени прошло.
И самое смешное, что говорить ей заранее нельзя. Маги услышат, узнают и остановят его.
Надо сделать всё как бы случайно.
Завра они остановятся у Танлидов. Но уже послезавтра по пути к Даэронам будут пролетать над Хрустальными пещерами. Надо будет приземлиться, чтобы показать Лике столь важную достопримечательность. Отвлечь Форцерина… вызвать туда же Мильхельма и Клариту, чтобы отвлекли. Прямо с утра и вызвать. Для охраны и для смены носильщика кареты.
И войти с Ликой внутрь.
Возможно, Форцерин даже обрадуется. И препятствовать не будет. Вряд ли он ожидает от короля подобного безумства.
С другой стороны, это даже разумно. Можно представить это ковену, как мудрый стратегический ход. Король Грайгцура берёт под крыло спасённую Ардарскую королеву, оставшуюся без королевства, люди — не имеют к Грайгцуру ни малейших претензий. Он молодец: спас жизнь и сохранил сотрудничество с запредельными королевствами. И закон не нарушил: подобный ритуал неприемлем ни по драконьим, ни по человеческим меркам. Значит его, как бы и нет. Он фиктивный.
«Для всех, кроме нас. А что нам до всех?»
Что же касается Лики… ей решать. В любом случае она вернётся домой.
«И если со мной что-нибудь случится… если я… Она будет жить дальше, и сделает всё правильно, по-своему, по-человечески».
Или не сделает.
— Ты не хотела за него, — ответил он на её вопрос. — Даже в бреду, теряя сознание от болевого шока, ты готова была умереть, лишь бы не делить с Эриком свою постель. И свой трон.
«Умереть… за трон,» — произнеся последние слова, Адайн взглянул на Лику.
В её ставшее жёстким лицо, и в глаза, что даже в темноте метали чёрные молнии.
50
Лика
Адайн или Ардар?
…перемешивая жёлтое пюре с красным соусом, Лика старалась не смотреть на Адайна и на рыжее семейство Танлидов, у которых они гостили сегодня.
Адайн или Ардар?
Какая же она глупая. Нет у неё такого выбора. И никогда не было.
Несмотря на вчерашний торг короля драконов — мол, это скажу, а то не скажу, — он исчерпывающе ответил на все её вопросы.
Ардар. И только Ардар.
Даже его поцелуй ничего не значит — человек, то есть дракон, просто попутал спросонья. Вчера у него была возможность целовать её под покровом ночи хоть до утра. Он ею не воспользовался. Куда пришлись его поцелую? В руки. В шею. Первое дозволительно этикетом. Второе — случайность.
В общем, надо выбираться отсюда.
И как можно скорее.
А для этого надо связаться с Зейной. Во-первых, потому что ей это удалось, не ясно как, но однажды кочевница сбежала из Каменного кольца, чтобы задурить голову принцессе Ардара. Во-вторых, потому что чорка сама её позвала.
— …и как вы думаете, куда он меня пригласил? — хихикнула молодая внучка старшего Танлида, которой посчастливилось в День сочетания пар (местный Новый год или канун Чернодня) найти своего избранника.