Заходит в комнату: «Так, я у тебя все здесь выкину, ну-ка разберись». - «Все, тихо, я ложусь, а то как начнешь дверьми хлопать». - «Какими дверьми? Я уже хожу как ниндзя». - «Делай, что тебе говорят. Иди сюда. Слушай». - Бросает взор по моему телу.
«А что за девочка тебе звонила? Ну правда, кто?» Я, конечно, понимаю, мама, что ты несравненно лучше, но…
Один раз я попытался поговорить. Руководствовался советами товарища Жикаренцева - что мы (родители) не виноваты, нас просто так вот отформатировали, и надо принять, и надо простить. Диалог проклюнулся. Мама стала стучать мне в дверь. Очень громко.
Я потом еще раз попытался объяснить, что она давит, что так же нельзя. Ответ: «Ну что ты. Я же все для тебя сделаю, кроме меня ты никому не нужен». И я опять ощутил себя то ли в бойнице, то ли в больнице.
Моя мама, забыл сказать, детский врач, очень уважаемый человек в городе, через нее проходят сотни детей и родителей, лучший знаток души…
Она выбивала в моей комнате дверь, когда я был с девушкой, и чтобы поддержать и заглушить происходящее, врубил тяжелую музыку. В конце концов, пришлось выкрикнуть послание в точку «х» и с полуодетой подружкой высвистнуть из дома на вьюжную улицу…
…Отслеживаю теперь, насколько отношения с мамой извратили мое отношение к женщинам. Уже вижу: хочу того, чего мой ум не хочет.
Встретил недавно идеал женщины (красота, ум, душа, понимание с полуслова, сердечность, поддержка…) - дружить прекрасно, а сексом заниматься тянет не на нее (материнское начало проскальзывает?), а на эгоистичную стерву… Георгий.
В.Л., мне 21 год. Вы последняя надежда на решение моей суперпроблемы, которая не дает мне свободно вздохнуть и начать жить и развиваться полноценно…
Все мои знакомые, выслушав меня, отвечают примерно одно: «Саш, ну тут уж ничё не поделаешь» - и разводят руками. Психолог, к которому я обратился, сказал только: «Придется вам терпеть до конца…»
Ни у кого из сверстников я этой проблемы не наблюдаю… И втройне тяжело оттого, что не от меня, как мне кажется, зависит положительный исход…
Все управление ситуацией находится в руках моей мамы, которая, собственно, и является источником проблемы…
Мать меня воспитывала одна, они с отцом развелись, когда я был совсем крошкой. Она потратила на меня всю свою молодость, хотя иногда и встречалась с мужчинами, оставляя меня с бабушкой…
В основном я рос рядом с ней. Она учительница, работает в школе. Маленького брала на экскурсии со своим классом. Делала со мной уроки, дарила подарки, устраивала праздники. Научила плавать, кататься на велосипеде, играть на фортепиано, приучила к хорошей музыке. Была строгой, наказывала, но и баловала тоже…
Я рос послушным, любящим, преданным сыном. Когда мама долго отсутствовала, очень скучал, буквально бредил ею…
А общение со сверстниками, с одноклассниками не ладилось. Привыкнув быть под маминой защитой, я среди них оказывался каким-то растерянным, никчемным, забитым, и в этом она никак не умела мне помочь.
Хуже того: после ее «воспитательных мероприятий» со мной - суровых унизительных выволочек или наоборот, потачек и сладких поглаживаний, в компаниях ребят я чувствовал себя не мальчишкой, а каким-то дрожащим мямлей, изгоем.
Во мне укреплялся страх… Долго, слишком долго я оставался привязанным к материнской юбке. Слишком поздно начал понимать, что мать - это не окружающий мир, а лишь его ближайшая и не самая характерная частица… Болезненно наверстывал упущенное…
Представьте себе, каково было шестнадцати-семнадцатилетнему парню, уже с пробивающимися усами и бородой, слушать материнские окрики и отчитывания в присутствии девчонок, моих одноклассниц.
В восемнадцать она требовала от меня никогда не приходить домой позже двенадцати ночи… Я, конечно, протестовал и часто соскальзывал на откровенное хамство. А мать в ответ старалась меня «опустить»:
- Самостоятельный, да? А ты зарабатываешь? Самостоятельные люди живут за свой счет. А кто живет на материнские деньги, тот не самостоятелен.
- Что же, если я еще не успел встать на ноги, меня надо принижать и закабалять?
Я ведь так никогда и не поднимусь!
- А ты трудись, готовься к жизни, учись, и нечего шляться!
Ей уж и друзья ее советовали: «Да перестань ты тюкать Сашку, отпусти его, дай погулять немножко по-молодому…»
Мать отвечала: «В распущенность, в грязь, в мерзость, в наркотики отпустить? Терять сына?… Через мой труп».
Ни о каких наркотиках я и не помышлял, до сих пор не курю, изредка только пью пиво с приятелями. Этот «через-мой-труп» вдолбился мне в череп…
…И вот мне уже двадцать один. Отчислен из института за академическую неуспеваемость. Устроился на работу. Зарабатываю пока мало, и все же принял решение жить отдельно от мамы, снимать комнату.
Стал готовить к этому и себя, и ее. И тут новая напасть: она ни за что не хочет меня отпускать никуда из дома, она, оказывается, очень боится умереть в одиночестве, при том, что ей нет еще и пятидесяти и никакими особыми болезнями не болеет.
- Кто мне подаст стакан воды, если мне будет плохо, а тебя рядом не будет?… Ты уедешь, а меня скорая заберет… А как я буду без тебя… Что же, я буду одна с рынка сумки носить?…
Дома у нас обстановка казарменная, гнетуще-унылая, мрачная. Ни девушку привести домой не могу, ни друзей - мама смотрит на всех волком, а меня окрикивает и погоняет.
В любое время суток, в любой момент может ворваться в мою комнату, чтобы проверить, чем я занимаюсь.
Стала религиозной и требует от меня, прежде всего, исполнения заповеди почитания родителей и послушания.
Утверждает, что я ее использовал, а теперь, как сношенную перчатку, хочу выбросить из своей жизни. Сажает в «долговую яму», требуя благодарности за потраченные на меня лучшие годы…
И все чаще мне кажется, что «через-мой-труп» становится ею - уже буквально, физически, и привязывается ко мне толстой цепью, все крепче и крепче, сковывая по рукам и ногам…
- Мама, - уговариваю - разве можно требовать от выросшего ребенка полного возмещения всех своих убытков по жизни, разве родительство - это инвестиция? Моя благодарность тебе будет выражена в воспитании моих детей, в моем любимом деле… Я тебя не собираюсь бросать, но ведь ты хочешь, чтобы я оставался твоей пожизненной сиделкой, ты ревнуешь меня к жизни…
- Хорошо, оставь меня, выбрось, сдай в дом престарелых. Интересно, как на тебя потом будут люди смотреть…
До престарелости далеко, она еще работает. Достает меня всюду, бомбардирует телефонными звонками, где бы ни находился, держит на поводке, в любую минуту может дернуть и потащить к себе…
Обнимаю девушку, а в голове мысль: а вдруг в следующую минуту придется сломя голову бежать домой, а вдруг телефон там плавится от маминых звонков, и как я опять буду отчитываться за поздний приход… Сами понимаете, что может при этих навязчивых мыслях получиться в любовной близости…
…Однажды подумал, не глотануть ли разом пачек 10 снотворного, чтобы закончить разом всю эту мутотень.
Если такие мысли приходят в голову, может, я уже сломался?… Александр.
Свои тараканы ближе к телу
Александр, сперва - выдержка из твоего письма, для понимания положения.
«Не от меня, как мне КАЖЕТСЯ, зависит положительный исход… Все управление ситуацией находится в руках моей МАМЫ, которая, собственно, и является источником проблемы».
Вот и заноза, которую следует вытащить… Пока тебе будет казаться (а тебе это только кажется), что «все управление ситуацией сосредоточено в руках мамы» - оно так и будет. Пока ты будешь видеть «источник проблемы» только в маме - ты ее не решишь и даже не возьмешься решать. Пока будешь уверен, что «положительный исход зависит от мамы» - исход будет только отрицательным.