Рис. 36. Стегозавр (длиной в 6 метров)
Овладев сушей, ящеры так сильно размножились, так густо населили Землю, что стали испытывать тесноту. Некоторые из них могли найти для себя больше простора и пищи в воде. Многие пресмыкающиеся, приспособившиеся к жизни вдали от воды, снова возвращаются в родную стихию, в воду! Но нельзя повернуть назад колесо истории как человеческой, так и животного мира. Вернувшись в воду, пресмыкающиеся сохранили все свои главные приобретения и приспособления для жизни на суше и не превратились обратно в земноводных. Они остались легочными животными, дышащими атмосферным воздухом, они не начали метать икру в воде, они сохранили свой развитой, хорошо окостеневающий скелет. Вместе с тем они приобрели и некоторые новые особенности, нужные для водного существования, и по внешности сделались более или менее похожими на рыб.
Самое знаменитое водное пресмыкающееся мезозойского времени — рыбоящер, или ихтиозавр. Это был сильный пловец, снабженный прекрасным мотором для быстрого движения по воде в поисках добычи, которую он схватывал своими могучими челюстями. Его мотором был длинный мускулистый хвост; боковые ласты помогали быстроте и точности движений. Голова заострялась на конце, и все тело имело обтекаемую форму, как веретено, что уменьшало сопротивление воды при быстром движении. Ростом ихтиозавр доходил до 8 метров и был так силен, что перед ним отступали самые могучие акулы. Охотился он за рыбами, хотя его огромная пасть, усаженная острыми зубами, могла схватить любую добычу. По бокам головы сверкали огромные глаза, окаймленные кольцом защищавших их косточек. Что касается внутреннего устройства, то о нем прекрасно сказал знаменитый Кювье, основатель науки об ископаемых животных: «У ихтиозавра мы находим морду дельфина, зубы крокодила, голову и грудную кость ящерицы, ласты кита и позвонки рыбы!» Таково странное смешение признаков, объединившихся в скелете ихтиозавра (рис. 37).
Рис. 37. Ихтиозавр
Если у этого животного так перемешаны признаки разных групп, то какое право имеем мы утверждать, что оно дышало легкими, как всякое пресмыкающееся, а не жабрами, как рыбы? Ведь легкие не сохранились в ископаемом виде. Для решения этого вопроса путь таков: жабры рыб всегда поддерживаются особенными костями, которые называются жаберными дугами. Ни малейшего следа этих дуг не найдено, хотя скелетов ихтиозавров выкопано очень много. В некоторых музеях давно уже хранится по нескольку дюжин их. Кроме того, устройство носовой полости и ноздрей у ихтиозавра совершенно такое же, как и у других пресмыкающихся: ноздри оканчиваются отверстиями не на конце верхней челюсти, как у рыб, а впереди глаз, и от них в черепе идут особые проходы, по которым воздух из ноздрей проникал в дыхательное горло и легкие. Нуждаясь в воздухе для дыхания, ихтиозавры были вынуждены от времени до времени подниматься на поверхность воды. Хвостовой плавник ихтиозавров устроен сходно с рыбьим; он стоит отвесно и особенно хорошо приспособлен к быстрым и сильным движениям в воде. Интересно хвостовой плавник ихтиозавра сравнить с китовым. У кита плавник лежит поперечно — в горизонтальной плоскости и гораздо меньше помогает быстроте движения в этой плоскости. Киту такое положение плавника выгодно, так как дает возможность с его помощью быстро подняться из глубины воды на поверхность для дыхания. Кит, как теплокровное млекопитающее, несравненно больше нуждается в свежем кислороде, чем ихтиозавр, который благодаря своей холодной крови испытывает меньшую потребность в кислороде. Не будь у кита расположенного так плавника, он не имел бы средств с нужной быстротой выплыть на поверхность моря, тем более, что и боковых плавников у кита всего одна пара — передние. У рыбоящера же имеются обе пары плавников — передние и задние, и они, конечно, помогали ему выплывать из глубины в верхние слои воды.
Ихтиозавры кишели в морях начала юрского времени и пожирали несметное количество мелкой и более крупной рыбы. У нас есть прямые доказательства этого; рядом с их скелетами находят окаменелые же выделения этих животных, так называемые копролиты; это — скопления непереварившихся чешуй хрящевых рыб, которые, как мы знаем, были в те времена особенно многочисленны.