Мы переглянулись с Паном. Вот это да! Век живи - век учись!
- Виль, а вы что, не пьете кровь? - осторожно поинтересовалась я.
- Да, не пьем, не едим сырое мясо и никого не разрубаем, это все предрассудки. Ты же тоже думала, что данийцы едят людей, да и я признаться, а оказалось, что нет. Мы вполне нормальные цивилизованные существа, кровь у нас дается только очень больным вампирам, которые без нее не могут обходиться, и то это донорская кровь. Больные не шатаются по городам и не набрасываются на мирно спящих людей. Мы не хотим новых гонений! Мы мирный народ! А этот, - он запнулся, - он просто преступник, он нарушил все законы. И я, как главнокомандующий армией Лес-града, должен его поймать и обезвредить.
Из всей этой тирады я осознала только то, что Виль не пьет кровь, ему этого и не хочется, и еще, что он нас покидает, и запаниковала. Ни Пан, ни Ваня, ни тем более я не сможем защитить мальчика так, как это сможет сделать профессиональный боец, такой как Виль.
- А как же мы? - тоненько пропищала я.
- Знаешь, - вдруг произнес задумчиво гном, - найди своего изменника, отвези в Лес-град и догоняй нас, а мы уж как-нибудь сбережем мальца.
- Нет, - настаивала я, - нельзя. Анук - это главное. Пан, да Ваня драться не умеет, он своей-то тени боится, а ты опять, извини, напьешься... Что я буду делать, если на нас кто-нибудь нападет?
- Выберемся, - настаивал тот, - ты же какой - никакой, а маг.
- Знаете, поступайте, как считаете нужным, - разозлилась я, - но я свое мнение высказала.
Пан и Виль переглянулись. Вампир резко повернул лошадь к лесу, и до нас уже донеслось:
- Через четыре дня я вас догоню!
Глава 4.
Бесконечный путь.
- А где Виль? - первое, что спросил Ваня, когда проснулся.
- Нет больше Виля, - буркнула я, - был и кончился весь.
- Его что, шъели? - перепугался он.
- Нет, переманили.
Ваня ничего не понял и почесал затылок, я не выдержала:
- Вань, а ты знаешь, что дураки всегда затылок чешут, а умные лоб.
- Да? - ответил тот, почесывая уже шею. - Не шнал.
Гном расхохотался:
- Ох, и язва ты, киса!
В это время начало темнеть. Впереди замаячил постоялый двор, и мы прибавили ходу.
Хозяин встретил нас совсем не дружелюбно, видимо, компания из маленького мальчика, довольно грязной девочки, опухшего гнома-альбиноса, и избитого мужчины не вселяла доверия.
- Откуда Вы такие? Деньги у вас есть?
- Есть, есть, - буркнула я, доставая и демонстрируя мешочек с золотыми.
- А чей это ребенок? - опять насторожился хозяин.
- Мой.
- Ее, - подтвердил Пан, увидев недоверчивый взгляд хозяина.
- А отец где?
- Вон, - я ткнула пальцем в Ивана, понимая, что гном за отца не сойдет.
- Чой-то не похож.
- Слушай, дядь, - не выдержал гном, - с тобой родословной расплачиваться или деньгами? Золотые есть, что еще нужно? Если родословную, так давай лист, нарисую. У меня дерево ветвистое, кого в роду только нет! Думаешь, почему я такой белый?
Мужик крякнул.
- Да мне то что. Это все наш священник бормочет, что женщина с ребенком и без мужа греховна, что гномы рассадники всех болезней. Вот и спрашиваю, так для порядку, а то жена съест. А вы, кстати сказать, какой веры? - вдруг спросил он, уже принимая деньги, настолько неожиданно, что я едва не выпалила: "А какой надо?" Но вместо этого спросила очень дипломатично:
- А Вы?
- Я богу поклоняюсь!
- Вот и мы ему! - обрадовался гном. - Ему родненькому молимся и днем, и ночью. Поклоны бьем, образа целуем.
- А я своему молюсь после обеда на заходящее солнце, поклоны не бью, и образов у него нет, - вдруг насторожился мужик, подозрительно посматривая на нас.
Тут голос подал Анук:
- Спать, мама, спать, - мальчик начал хныкать и тереть глазки.
- Вот, - укорил хозяина Пан, - довел дитятко до слез. Не стыдно, а еще верующий.
- Женщина с мужем и с ребенком в большие апартаменты, а ты, - он протянул Пану ключи, - в маленькую комнату.
Потом он кивнул на сохраняющего молчание, дабы никого не пугать дыркой вместо переднего зуба, Ивана.
- А чой-то он молчит?
- Глухонемой, - нашлась я, вырывая ключ из рук гнома ключ.
- А откуда синяк?
- С лошади упал пьяный, - не покривила я душой.
- О, - последовала целая тирада, - так люди-то и погибают...
Но я уже ничего не слушала, а, неся на руках мальчика, шла по коридору в свой номер.
Очень хотелось помыться, уложить Анука спать, и прилечь самой, и даже соседство Ванечки меня сейчас мало смущало. Напрасно. "Большие апартаменты" оказались маленькой коморкой, с узкой кроватью, на которой мы с трудом поместились вместе с мальчиком. Хотя Ванечке в любом случае пришлось бы спать не полу, но стало обидно, что за грязную конуру такие деньги взяли. Мне показалось, что я только закрыла глаза, когда в комнату ввалился совершенно пьяный Иван.
- Аська, - заорал он, - жрать давай, муж пришел!
Это было уже слишком.
- Ах ты, алкоголик, ребенка разбудишь! Есть ему давай, спать ложись! На пол!
Тут я осеклась: разговор действительно больше напоминал скандал проживших вместе много лет супругов, от досады я плюнула.
- Ванька, я тебе на полу постелила.
Тот очень быстро сориентировался и прямо в одежде с громким стуком упал на простынь и захрапел.
Охранничек, блин! С такой охраной только на эшафот подниматься! Вот если сейчас нападут, кто нас с Ануком будет защищать? Да я только и способна, что щит поставить, пусть и очень замысловатый. Кстати, о щитах. Такого, какой я сделала в доме у упырей, нет не в одном учебнике! Приятно, черт возьми! Можно будет при восстановлении в Училище удивить экзаменаторов!
Мои мысли перекинулись на гнома. Я лежала и думала, почему он альбинос, и тут поняла, что мне очень интересно, а где он, собственно, находится. Пьяный Ванятка уже в постельке, вернее на полу, но чтобы Пан заходил в номер, я не слышала.
Я поднялась, натянула одежду. Надо срочно его найти. В конце концов, если и он натрескается горячей, что мне тогда делать? Да, дело даже не в опасностях, грозящих Ануку, а в том, что я завтра их не подниму, и мы опять протянем время до обеда, а надо ехать.
Гном оказался в обеденной на первом этаже. В таком грязном и накуренном помещении лично я бы есть побоялась. Маленькие замызганные столики, залитые чем-то липким, такие же стульчики. На закопченном потолке давно немытые керосиновые лампы с налипшими мухами. Пол покрыт слоем пыли. В углу стойка с бутылками. Картину завершал хозяин сего заведения в грязном фартуке, разливающий в мутные стаканы спиртное. Как ни странно, но свободных столиков здесь не было, а публика уж очень напоминала разбойников с большой дороги. Женщины, не будем озвучивать на кого были похожи, но я себя почувствовала, как минимум розовой овечкой.