— Не за что. Ты меня тоже извини. Я не хотел тебя обидеть. После поговорим.
— Я попросил бы немного внимания, мисс Леманн и мистер Тейлор. Как я уже говорил, ваш преподаватель вынуждена была отказаться от этого курса по семейным обстоятельствам. Меня поставили ей на замену. Повезло, что я еще не успел уехать в отпуск, задержался с магистрами. Так что прошу любить и жаловать. Меня зовут Хорхе Рамос. Я заведующий кафедрой испанского языка.
«И тварь порядочная».
— Есть ли у кого-нибудь вопросы?
— У меня, — подняла я руку. — Подпишите мое заявление о переходе в другую группу.
— Чем же вас эта не устроила?
— Преподавателем, — сказала — и ужаснулась. Я никогда в жизни не хамила учителям, даже в школе.
***
Кристиан
Я не понимал, что с ней происходит. Первый раз на моей памяти Амалия вела себя так агрессивно. Псих утром я еще могу списать на то, что один дурак ее спровоцировал, но сорваться на преподавателя — это не похоже на Мышку.
Допустим, они раньше уже встречались и что-то не поделили, но это же не повод привлекать к себе внимание! Столько усилий прилагать, чтобы слиться с толпой — и все спустить в один день. Вон уже неразлучные подружки шушукаться начали. Того и гляди, сорвутся с места разносить свежую сплетню по кампусу.
— Лия, успокойся, — шепчу ей, но она — ноль внимания
— Так подпишите? — с вызовом повторяет Лия свой вопрос.
— Мисс Леманн, давайте обсудим это после занятий, если вы, конечно, не передумаете.
— Не передумаю.
Мышку просто трясло. Она с трудом достала учебник. Я несколько раз порывался дотронуться до ее руки, чтобы поддержать, но в последний момент одергивал себя: «Так я сделаю только хуже». В конце концов, я не выдержал и написал записку на полях тетради.
«Что с тобой?» — пока она раздумывала, отвечать или нет, я места себе не находил. Мне уже было плевать на тему урока. Загрязнение окружающей среды — это интересно, но не тогда, когда у тебя под носом разыгрывается драма.
«Я не контролирую эмоции».
Амалия нервно стучала карандашом по тетради. На нее начали оборачиваться ребята. В итоге я просто перехватил его и положил на парту. Тогда девушка начала крутить ластик.
«Кто он?» — задал я очередной вопрос.
«Сволочь редкостная и лгун».
«Ты сейчас полгруппы описала, и что?» — в ответ на меня так посмотрели, что продолжать разговор резко расхотелось.
Занятие текло своим чередом. Хорхе как раз начал второй круг опроса, когда мне на телефон пришла SMS. Я постарался как можно незаметнее прочитать.
«Не отпускай от себя Амалию. Никуда не ходите. Сразу в комнату. Позже объясню», — писала Ната.
«Да что же сегодня за день такой! Не одно, так другое».
— Лия, прочти.
Соседка взяла телефон и озадаченно посмотрела на меня.
— Что это значит?
— Понятия не имею. Думал, ты догадаешься, — она лишь покачала головой.
— Молодые люди, если мы вам мешаем, можете выйти за дверь и там общаться. У нас это разрешено только на испанском и по теме. Английский я слышать не хочу.
— Простите, — мой ответ прозвучал одновременно с ее словами.
— С удовольствием.
Амалия ушла, даже не собрав вещи. Пришлось сделать это за нее и идти догонять. Не знаю, о чем говорила Ната, но нашему психологу я привык верить. Нельзя отпускать Мышку одну.
Я нашел ее на скамейке возле корпуса. Она сидела, сгорбившись. Со стороны казалось — она рвет на себе волосы, но, подойдя ближе, заметил, что Лия с остервенением массирует виски.
Не зная, с чего начать, я просто сел рядом и вздрогнул, когда она заговорила. В голосе звучала такая горечь пополам с обидой, мне захотелось обнять девушку, прижать к себе, сказать, что все будет хорошо. Жаль, ничего из этого я сделать не мог.
— Тебе ведь интересно узнать, какую роль он сыграл в моей жизни. Почему не спрашиваешь?