— Я думала, ты любил меня и хотел жениться.
— Брак — лишь узаконенная форма рабства. В этом нет ни капли чувств, лишь желание обладать. Пора взрослеть, Амалия.
Маркус приблизился ко мне вплотную, схватил за подбородок и впился в губы жестким поцелуем. Меня чуть не стошнило, что не укрылось от моего маньяка. Звук от пощечины раздался в тишине, ставя точку в моем статусе в этой комнате.
— Запомни, я теперь для тебя бог. А если ты надеешься на своего Кристиана, — он скривился, когда произносил его имя, — то я тебя огорчу: для всех ты погибла в автокатастрофе при попытке сбежать. Думаю, полиция признает ее самоубийством, с твоим-то прошлым.
— Кто... вместо меня? — рискнула задать я свой вопрос.
— Твоя тетушка. Я не люблю, когда меня используют. Да, милая, я знаю, что ты не виновата, и только поэтому я такой добрый.
Он снова меня поцеловал, а я попыталась представить вместо него другого мужчину с удивительно добрыми глазами. Когда эта пытка поцелуем закончилась, даже смогла улыбнуться, хотя сердце разбивалось на осколки. Каждым жестом и взглядом я предавала того, кто сумел стать мне родным всего за месяц.
— Умница, — похвалил меня личный кошмар.
Маркус уже почти вышел из комнаты, но резко развернулся:
— Ах да! На случай, если ты снова решишь сбежать — твой братец, Тобиас, кажется, сейчас в одном из подвалов этого города. Пока ты со мной — он жив. Сбежишь — и он умрет от голода, так как никто его не найдет. Будешь хорошей девочкой, и сама сядешь на корабль — я лично позвоню в полицию и сообщу его местонахождение. Тебе выбирать.
«Тоби, храбрый мой мальчик!» — я сжалась в комочек, стараясь не думать, не вспоминать, но не получалось.
Маркус совершил роковую ошибку, тронув моего маленького ангела. Я обязана ему жизнью и готова отдать долг, и если нужно, даже убить за него. Мне терять уже нечего, психушка по мне уже давно плачет. Да и я сильно сомневалась, что монстр сможет сдержать обещание, а значит, надо бежать.
Каждый день стал похож на предыдущий, и я уже сбилась со счета, сколько их прошло. Мне казалось, что больше десяти, но на самом деле — только три.
Маркус приходил регулярно. Оставлял еду и воду, целовал меня и уходил. А я старалась придумать способ выбраться из своей тюрьмы, но сначала узнать, где мой брат. Только этот гад ничего не обсуждал больше со мной. Надежда украсть мобильник тоже не оправдалась, он просто не приносил с собой ничего, что бы могло помочь мне. Посуда — и та была пластиковая.
Чтобы хоть чем-то занять руки, я отковыривала от окна фанеру, хоть и знала, что сбежать через окно мне не удастся — решетка. Мимо дома, где меня держали, не ходили туристы, тут даже бродячие собаки не появлялись.
В то утро все изменилось. Маркус влетел в комнату и сразу ударил меня. Я даже не пискнула, лишь выплюнула кровь, отметив, что придется вставлять еще один зуб. Меня не беспокоило такое отношение, гораздо интереснее было узнать, почему вечно ледяной и уравновешенный Маркус вдруг взбесился. Если для этого нужно пожертвовать своим здоровьем, я готова.
— Щенок! Беспринципная тварь! — все больше распалялся он, ударив для разнообразия пару раз стену. Я молчала — сам расскажет.
— Он сам напросился, — сказал снова ледяной великан спустя где-то час. Целый час свидания с болью. — Наше соглашение аннулируется. Мы улетаем сегодня.
— А как же корабль и Тобиас? — растерялась я.
— Скажи спасибо своему Кристиану. Не думал я, что он рискнет попросить помощи отца. Умный, зараза. Если искать будут те, кто хочет убить, то они найдут, поверь мне.
— Прости, я не понимаю.
— А что тут понимать. Тебя ищут бандиты, поэтому теперь неважно, попадемся мы на глаза полиции или нет. Эти псы найдут в любом случае. Чем быстрее мы улетим — тем лучше. Да, да, надо быстрее, быстрее...
Мужчина вышел, бормоча что-то себе под нос. Я чуть не выла от отчаянья. Оказывается, я не осознавала, как сильно надеялась все это время, что Кристиан меня спасет. Но если мы уедем, то он не сможет. В том, что этот гад запрячет меня так, что уже никто не найдет, я даже не сомневалась.