– Мы на маршрутке поедем обратно, скоро уже, через час уходит. Да мы пойдем сейчас, пока дойдем, погода хорошая, погуляем, – ответила Женя.
Ура, хоть одна нормальная, поняла, что пора и честь знать. А блондинка-то по ходу еще похлеще Катеньки будет, вон как глазищами стреляет, того и гляди дыру прожжёт.
– Ага, давайте, девочки, жаль, что не пообщались, но ничего не поделаешь, дела есть дела, – философски изрек из себя Вадим, выпроваживая гостей за дверь.
Какой козел все-таки. Не сдержалась и Женечка, ругая парня подруги, мысленно естественно, но все же.
Амалии было неудобно перед девчонками, но и также она испытывала чувство вины перед Вадимом. Мама всегда ей говорила – пришел мужчина с работы, нужно его первым делом накормить, никакими делами до этого не нагружать. А тут получилось, что и кормить нечем, и гости мешают. Правда, своих гостей парень встречал гораздо приветливее, и неважно было, устала ли Амалия, хочется ли ей вообще кого-либо видеть. К счастью, гости у Вадима случались редко.
– Солнышко, дорогая моя, как день прошел? – со своей девушкой Вадим тоже мог быть весьма ласков и обходителен, но в последнее время все чаще случалось такое, когда ему что-то позарез нужно было.
– Нормально, Вадь. Петя из 11 «Б» порадовал сегодня, двойку наконец закрыл, а Маша Петрова с его параллели решилась и записалась на олимпиаду, – горделиво поведала Амалия школьные новости.
– Ага, ага. Очень интересно. А что раньше не записывалась? – рассеянно спросил парень, поедая пиццу и разбрасывая вокруг тарелки крошки.
Девушка поморщилась. Вообще-то она была редкостной чистюлей, но вот Вадиму прощала многое, хотя терпение и у нее уже истощалось.
– Нет, стеснялась. Я же рассказывала тебе об этом! Всю предыдущую неделю сокрушалась между прочим!
– Прости, солнышко, видимо, вылетело из головы. Столько дел на работе, ты не представляешь, не успеваю страшно.
– Расскажи, – красавица изящно поставила кисти под подбородок и приготовилась слушать.
– Да как-нибудь в другой раз. Тебе оно надо? Там скучно, – резко свернул разговор Вадим. – Ты мне лучше вот что скажи, ты меня прописывать у себя будешь?
– Я тебя уже прописала.
– Да, временно, спасибо. Скоро заканчивается срок, давай на постоянной основе уже, а? А то чего вот это постоянно ходить, бумажки марать. Один раз зарегистрируешь, и все! И можно жениться, а? – подмигнул парень.
Ах. Прежде чем ответить Амалия глубоко вздохнула и медленно сосчитала до десяти. Тоже еще один совет от мудрой матери. Только девушка не учитывала, что ее родители люди интеллигентные, хоть и немногие видят это в фермерах, а также они глубоко и искренне любят друг друга.
– Извини, Вадим, но нет. Эта квартира записана на родителей, я тебе не раз говорила. А они против. По их мнению, сначала женись, потом прописывайся. И нет, я с ними не согласна, я не уверена, что стоит из-за этого жениться, но прописать тебя не могу.
– Котенок, ну надо. Я же тебе уже и колечко присмотрел, – привычно заныл парень.
– Ты меня не слышишь? Не надо мне женитьбы такой ценой! И вообще, Вадим, можно есть аккуратнее? Смотри, сколько крошек вокруг! – терпение ни у кого не безгранично, особенно если ты в общем-то еще молодая девушка двадцати семи лет от роду и обладаешь ярким темпераментом, который почему-то запрятан глубоко внутри.
– Что? Крошки? – это замечание задело парня. Отказ от женитьбы почему-то не возымел такого же действия.
– Да, Вадя, крошки. Посмотри, ты же как ребенок ешь, – Амалия уже успокоилась и попыталась привычно сгладить углы.
– Знаешь что, дорогая! Да кому ты вообще сдалась со своими крошками!? Посмотри на себя, вся из себя фифа! Конечно, таким, как ты подавай шубы, драгоценности, поездки за границу. А я с моими финансами могу тебя разве что на горнолыжную базу неподалеку вывезти. Но разве это важно, когда есть настоящие чувства? Я думал, нет, но оказалось, что ты слишком меркантильная, Амалия. Понятно теперь, почему все твои одноклассницы давно семейные дамы, одна ты до сих пор в девках ходишь. Смотри, со своими запросами останешься старой девой! Но мне-то что, я этого уже не увижу, я ухожу! Хватит с меня терпеть твою неблагодарность.
– Что? Ты о чем вообще? Какая меркантильность, Вадя? – бедная девушка так опешила от несправедливого обвинения, что совсем не знала, как реагировать, только хлопала своими длинющими ресницами и хлопала в надежде на то, что у парня проснется совесть.
Но совесть дело, как говорится, такое – либо есть, либо нет. А сказки про ее сон и пробуждение придумали люди.