– Что ж, хорошо, – сказала Эви. – Но, прошу тебя, воздержись от крайностей.
Аделин подмигнула Эви.
– Надо думать о своей сестре, – сказала она.
Когда они наконец очутились у гостиной, Аделин подтолкнула Эви к дверям.
– Скажи маме, что я буду через минуту, – попросила она.
Эви подняла на нее удивленный взгляд.
– Куда ты идешь? – спросила она.
– В столовую. Мне нужно проверить карточки у приборов.
– Маме не понравится, если ты что-то изменишь.
– Ерунда! – бросила Аделин. – Предоставь все мне.
Глава 5
Поприветствовав четвертую матрону, которую ему представила леди Риз, Уилл понял, что мать Эви имеет на него определенные виды. По какой-то непонятной причине леди Риз бросилась к нему, как только он переступил порог ее дома, и повлекла за собой, то и дело представляя гостям с самыми громкими титулами. Молодых леди, особенно незамужних девушек, она избегала. Уиллу это показалось весьма примечательным.
К несчастью, из-за необыкновенной активности хозяйки дома Уилл не мог подступить к своей главной цели – Эви, которая, похоже, не рвалась потолковать с ним. Леди Риз постепенно сужала круги, ведя его по комнате, явно преследуя свою дочь, но Эви ловко убегала от ловушки. Она уже давно научилась избегать матери, и это умение пригодилось ей сегодня вечером.
В конце концов у Уилла появилась уверенность, что Эви изо всех сил старается избегать и его самого.
Он изменился в лице, когда увидел, как Эви взяла Майкла Боумонта за руку и разве что не прижалась к нему. Казалось, Боумонт тоже был полностью поглощен ее присутствием. Уилл должен был отдать ему должное: тот явно разглядел в Эви привлекательную женщину, скрывавшуюся под маской скромницы. Эви считалась почти безнадежной в отношении кавалеров: холодноватая манера держаться и нежелание принимать участие в светской жизни решили ее судьбу. Усугубляло драму и настойчивое желание носить очки, Уиллу было прекрасно известно, как ей ненавистна необходимость постоянно щуриться, глядя на окружающие предметы или людей. Эви сама себя называла печальной старой кротихой.
Уилл испытал неприятное чувство, увидев Эви сегодня днем. Очки в сочетании с унылым платьем и простой прической превратили ее из добродушной, озорной девочки, которую он когда-то знавал, в подобие недовольной гувернантки. Рядом с очаровательной сестрой – та по-прежнему была полна жизни и энергии, – это ощущение печали и тоски еще больше усугублялось.
Но сейчас Эви пробудила в нем прежние мечты. Она была прелестна в платье абрикосового цвета, которое замечательно подчеркивало ее волосы цвета меда и пленительно облегало удивительно соблазнительную фигурку. Близняшки всегда были девушками крепенькими, но с возрастом их фигуры претерпели изменения, и в лучшую сторону. Правда, в отличие от своей сестры, Эви даже не пыталась воспользоваться своими чарами.
Похоже, что Майкл Боумонт разглядел в Эви то, что не замечали другие. Он смотрел на Эви с такой глупой восторженной улыбкой, что Уилл невольно заскрежетал зубами.
Легкое похлопывание веера по руке вернуло Уилла в реальность. Перед ним, изогнув надменные брови, стояли леди Риз и лорд и леди Портман – пожилая чета, с которой он познакомился всего несколько минут назад.
– Ну, Уильям, что вы думаете о предложении лорда Портман? – спросила леди Риз, в голосе которой появились легкие нотки металла.
– Вы думаете герцог Веллингтон согласится? – спросил лорд Портман.
Святой боже! Он абсолютно потерял нить разговора. У Уилла редко возникали сложности с потерей внимания, когда он принимал участие в беседе, при этом не сводя глаз с нужного объекта, – это было одно из самых элементарных умений шпиона, но мысли об Эви выбили его из колеи. Или он попросту забыл о том, какими нудными могут быть разговоры на домашних приемах в английских домах.
– Ах, вы об этом, лорд Портман… – уклончиво произнес он. – Я думаю…
Сильная рука легла ему на плечо.
– Вот ты где, приятель! Лорд Риз и лорд Коутерман жаждут потолковать с тобой о чем-то очень важном, так что тебе лучше пойти со мной, – бодро произнес Алек с совершенно неуместным шотландским акцентом.
Кислое выражение, появившееся на лице леди Риз, ясно выразило ее мысль, что перебивать и влезать в чужой разговор – это моветон. Но поскольку Алек был человеком богатым, к тому же сыном принца, ей удалось сменить раздражение на натянутую улыбку.