— Я подумал, что это выглядит подозрительным, что кто-то настолько тощий мог быть таким сильным, — Григорий продолжал, — в общем, я позаботился об этом. Я стер у всех воспоминания и вернул ее сюда. Теперь она в твоем гареме, получая понимание и делая педикюр.
— Я предпочел бы, чтобы ты не называл их моим гаремом. — Ромэн посмотрел на закрытые двери. — Они там?
— Да. — Григорий выглядел удивленным. — Я сказал им оставаться внутри и не шуметь, но кто знает, послушаются ли они?
Ромэн вздохнул.
— У меня нет на них времени. Позови свою мать и посмотри, может, она присмотрит за ними.
Грегори фыркнул.
— Ей это понравится. — он вытащил сотовый из кармана и отошел, чтобы позвонить.
— Лазло?
Коротышка химик подскочил.
— Да, сэр?
— Не сходишь на кухню и не спросишь Шэнну, что она нужна для … м-м, процедуры?
Лазло выглядело смущенным в течение секунды, затем до него дошло.
— О, правильно! Процедура.
— И скажи Коннору прийти сюда в течение секунды.
— Да, сэр. — Лазло понесся к кухне.
— Мама в пути. — Грегори засунул телефон назад. — Так дантист все еще не сделал тебе зуб?
— Нет. У нас проблема. Иван Петровский. Кажется, молодой дантист в его списке убийств.
— Ты шутишь! Что она сделала?
— Я точно не знаю. — Ромэн посмотрел в сторону кухни. — Но я хочу узнать.
Кухонная дверь качнулась, как только Коннор шагнул в холл. Он встретил их у начала лестницы.
— Вы можете сказать мне, почему я только что делал бутерброд с индейкой для дантиста?
Ромэн вздохнул. Он должен ввести своего начальника службы безопасности в курс дела.
— Чуть раньше, этим вечером, во время одного эксперимента я потерял свой зуб.
Он вытащил окровавленный носовой платок из кармана джинсов и показал содержимое.
— Вы потеряли свой клык? Иисусе, — прошептал Коннор. — Я никогда не слышал о таком.
— Я тоже, — признался печально Ромэн. — А я был вампиром в течение более чем пятисот лет.
— Ничего себе! Возможно, это старость, — предположил Грегори, затем вздрогнул от взгляда, который послал ему Ромэн и Коннор.
— Я смог придумать только одно объяснение, — наша новая диета. — Ромэн обернул зуб и положил обратно в карман. — Это единственная переменная, которая изменилась, с тех пор как мы стали вампирами.
Коннор нахмурился.
— Но мы все еще пьем кровь. Я не вижу разницы.
— Это из-за того, как мы пьем, — объяснил Роман. — Мы больше не кусаем. Когда в последний раз один из вас выпускал свои клыки?
— Я даже не помню. — Грегори подергал свой галстук-бабочку, чтобы распутать узел. — Кому нужны клыки, когда мы пьем нашу пищу из стакана?
— Да, — согласился Коннор. — И если ты выпустишь их, они будут звенеть о стакан, мешать.
— Правильно. — Ромэну не нравился его вывод, но это было единственное объяснение, которое он мог придумать. — Я полагаю, что это как раз тот случай, когда не пользуешься — теряешь.
— Черт! — пробормотал Коннор. — Нам нужны эти наши проклятые клыки.
Глаза Григория расширились.
— Ладно, мы не можем начать кусать смертных. Я отказываюсь! Все успехи, которых мы достигли, сойдут на нет.
— Точно. — Ромэн кивнул. Грегори Холстеин был невыносим время от времени, но полностью поддерживал их миссию по созданию безопасного мира для смертных и вампиров. — Возможно, мы сможем придумать какие-нибудь упражнения.
— Да! — Глаза Грегори искрились. Я поработаю над этим.
Роман улыбнулся. Грегори принимался за любую проблему с неизменным энтузиазмом. В ситуациях, подобно этой, он понимал, что повышение Грегори было мудрым решением.
Кухонная дверь распахнулась, и Лазло подбежал к ним.
— Есть проблема, сэр. Леди настаивает, что процедура вживления будет более успешной в стоматологическом кабинете. И она отказывается возвращаться на место работы.
— Она права относительно своей клиники, — признал Роман. — Без сомнения сейчас там полно полиции.
Коннор накрыл ладонью рукоять своего кинжала Горца.
— Лазло сказал нам, что какие-то ублюдки хотели убить бедную женщину. Проклятые сукины дети!
— Да. — Ромэн вздохнул. Он надеялся, что Шэнна сможет вставить его зуб в безопасности и уединении его дома.
— Грегори, ты должен найти другую клинику поблизости, которой мы можем воспользоваться.
— Без проблем, братишка.
— Я лучше пригляжу за девушкой, — проворчал Коннор. — Она роется в нашем холодильнике.
Шотландец заторопился вернуться на кухню.
Лазло схватил свободную пуговицу на халате.